глянул на высотомер и прохрипел Лаобирису:
– Щит!
Сам опустил дрожащую от напряжения ладонь на активную зону. Развернулась энергетическая полусфера или нет, никто не видел. Импульс маневровых двигателей со снятым ограничением был страшен: потоки плазмы ударили вниз ослепительно-белыми столбами. Обломок корвета оперся на них и рухнул в горящий лес с грохотом разорвавшейся бомбы. На том же месте встало грибом к небу облако дыма, черного как смерть.
Чужая планета встречала недружелюбно.
Около часа командир взвода Серебряных Птиц разгребал обломки звездолета в поисках живых товарищей и не чувствовал ледяного ветра, развивавшего его жесткие волосы, обжигающими струями проникавшего под одежду. Только позже, когда он позволил себе отдохнуть, заодно справиться о здоровье капитана, пристианец ощутил беспощадный холод и решил включить обогрев костюма.
– Как он? – спросил Элэрлин офицера защиты, возившегося возле капитана с мобильным медавтоматом.
– Лучше, – сухо ответил Лаобирис и, сверившись с показаниями диагностической системы, положил палец на мерцавшую пиктограмму. Прибор уже синтезировал наноинженерную жидкость и запрограммировал ее компоненты для лечения Роэйрина. Теперь она маленькими порциями поступала в кровь, чтобы скорее восстановить пораженные ткани пристианца.
Роэйрин открыл глаза. Его зрачки очертили дугу, оглядывая обгоревшие деревья, широкую, дымящуюся воронку и груду почерневшего металла, бывшего недавно одним из лучших корветов империи. Кроме центральных отсеков, защищенных сдвоенными гравикомпенсаторами, на обожженной земле виднелись куски броневых плит и крупные части конструкций периферии; смятый бот, зарывшийся носом в грунт; тяжелые части пространственного стабилизатора и много чего, отдаленно напоминавшего о пристианской технике. Жуткие останки боевых кораблей Роэйрин видел много раз: в космосе, расколотыми на части, и кусками металла, вспоровшими твердь чужих планет, однако он и думать не мог, что когда-нибудь ему доведется разглядывать остов собственного корабля далеко от границ родного мира.
– Сколько нас… – капитан поморщился, испытывая боль и холод в груди. – Сколько осталось в живых?
– Только те, что находились в рубке, – ответил офицер защитных систем. – Минус господин Грэвлинс. И плюс техник климатических машин. Этот… Кеоливис. Чудом уцелел нулевой зоне. Итого семь человек.
– Восемь, – поправил его Элэрлин. – Нашли еще одного энергетика за ангарами. Множественные переломы, внутреннее кровотечение, но должен выжить. Неасарон успел подключить его к медавтомату.
– Восемь из ста семидесяти… – капитан закрыл глаза.
Взводному Серебряных Птиц показалось, что Роэйрин снова потерял сознание, однако капитан в следующую секунду приподнял веки и сказал с неожиданной твердостью:
– Лаобирис, вам поручаю: возьмите кого-нибудь из уцелевших и вытащите из рубки блок управления «Оком Арсиды». Остальные части «Ока» вы должны уничтожить, так чтобы их невозможно было восстановить. Это нужно сделать скорее.
– Сейчас же исполню! – офицер защиты, ввел в медавтомат очередную команду и встал.
– Еще, Лаобирис, – остановил его Роэйрин. – Не забудьте информационную капсулу. Если получится, вытащите из бортового компьютера всю доступную информацию по планете, карты и языковые модули для переводчиков. Нам придется здесь жить. Возможно, жить очень долго.
– Сигнал бедствия подавать не будем, – догадался Элэрлин, присев рядом с капитаном.
– С сигналом я пока не решил. Мы должны думать, как сохранить «Око Арсиды», – отозвался командир «Хорф-6». – Если на помощь придет кто-то кроме сил Присты, мы рискуем передать «Око» в чужие руки. С другой стороны, если мы не попытаемся известить о нашем положении, то нас начнут искать нескоро, и нет гарантии, что за это время «Оком» не овладеет кто-нибудь другой.
– Остался только блок управления. Это ведь не целая система, – офицер Серебряных Птиц, ковырнул ногой опавшую листву, лежавшую подмерзшей коркой на каменистом грунте.
– В блоке вся информация о системе. Я действую по инструкции, Элэрлин: попытаться сохранить «Око», в случае неисполнимости последнего – уничтожить, – капитан приподнялся на локте и посмотрел на индикаторы медавтомата, готовившего новую порцию наноинжинерной субстанции, способной в течение полусуток восстановить его поломанные кости. – Не я придумал эти инструкции, но если учесть, что «Око Арсиды» стояло только у нас и еще на одном корабле, название которого неизвестно даже мне, эти правила имеют особый смысл.
– Тогда мы должны уйти как можно дальше от места падения. Насколько я знаю, Земля – не такая дикая планета, как принято считать. У них примитивная, но с недавних пор довольно отлаженная система контроля воздушного пространства. Их радары вполне могли нас засечь. Сюда вышлют поисковую группу. Просто из любопытства или более серьезного интереса, – взводный Серебряных Птиц положил руку на ствол масс-импульсной винтовки и долгим взглядом посмотрел в чужое серое небо.
– После взрыва фоновых бомб их следящие системы наверняка отключились, но наше падение могли видеть с земли. Ты прав: задерживаться здесь опасно, но мы рискнем остаться на день-два – пока раненые не смогут передвигаться хотя бы под действием стимуляторов.
– Насколько мне известно, здесь высока активность боруанцев, кораблей Кнефи и Милько. Последние с их вездесущей разведкой могут представлять проблему, – Элэрлин шевельнул пальцами и ощутил тупую боль в руке – возможно у него был перелом, но пристианец не смел думать об этом. Он представил темную дыру и усилием воли изгнал боль в нее, словно зубатого зверька в нору.
– Откуда такие познания по Исифиоде? – капитан поправил шунты, входящие под ключицу.
– Четыре года назад, во время осложнений с Нэоро мы готовились к миссии в этом мирке. Знаю несколько местных языков, знаком с условиями выживания, – отозвался офицер Серебряных Птиц и добавил, сминая пальцами пожухлую траву: – А выжить здесь можно. Климат неровный, но места в тысячу раз приятнее Дарлиана. Получим карты и уйдем в лес, подальше от дорог и поселений.
На ночлег уцелевшая часть команды «Хорф-6» расположилась на пологой возвышенности шагах в пятистах от черного провала сгоревшего леса. Место для краткосрочной стоянки было не особо удобным, однако отсюда просматривались подступы к обломкам корвета. Между камней на узкой площадке Элэрлин и Орсаеас развернули надувную палатку, включив режим маскировки. Под куполом, принявшим вид земляного холмика, расположили четверых тяжелораненых включая капитана Роэйрина. Лаобирис долго ходил среди искореженных кусков звездолета, морщась от запаха товарищей, сложенных друг на друга в канаве и горевших невыносимо долго бледно-фиолетовым пламенем – тела залили реактивом из энергобатарей. Исполняя приказ командира, пристианец искал и стаскивал на титановую плиту все полезное, что могло пригодиться в чужом мире. Полезного – того, что не было испорчено крушением и осталось в удовлетворительном состоянии – оказалось немало. С четвертого отсека Лаобирис вынес арсенал совершенно целого оружия, средства защиты и еще один мобильный медавтомат. Рядом на земле нашел контейнер с десантными комплектами обеспечения и с десяток энергобатарей. За разорванной стенкой, еще искрящей поврежденными кабелями, он обнаружил многоцелевой ремонтный набор, коробки сухой пищи и модули направленной связи. Но самое ценное его ждало в последнем ангаре: помятый, но уцелевший боевой робот «Кирт-Троен-167-2» с электрогравитационным ходом. Машина ожила сразу, едва пристианец приложил пальцы к осевым сенсорам и запросила разрешительный код, имевшийся у Роэйрина. Хотя на головке наведения имелись заметные повреждения, это чудище – «Кирт-Троен» – могло стать
