злостью процедил сквозь зубы:
– Вот гаденыш! Ну, никому верить нельзя!
– Да, что вы, ваше сиятельство! – усмехнулся я. – Только что вас покинула вся ваша свита, которая, я уверен, присягала вам на верность! О каком доверии вы говорите?!
– А, эти! – махнул рукой Аштон. – Об этих я вообще не говорю. Сегодня же к вечеру всех перевешаю – пора обновить свое ближайшее окружение, а то зажрались уже, прихлебатели! Я о некроманте говорю, – несколько успокоившись, произнес барон. – Конечно, я ему не верил полностью с самого начала. Но он так убедительно рассказывал о смерти своего отца, о том, что Ассукс и Прокс являются наследниками Бракса…
– Неужели вы не знали, ваше сиятельство, что у Бракса не осталось наследников? – удивился я. Аштон отрицательно покачал головой. – Все это подробно описано в «Истории некромантии», упоминается в других источниках. Вы не знали? Мортимер считал духовными наследниками всех властителей, которые хотели бы использовать его армию мертвых в своих целях.
– Ну, ничего, – кивнул барон, – раз уж мои соседи такие ловкие ребята, придется поговорить с ними по- иному! Не зря же я привел свое войско сюда, а, бард?! Ах, этот негодяй, Поксор, граф Ассукс! Ему ведь из Гасенска донесения слали, просьбы, мольбы о помощи, а он, подлый человек, даже не ответил на них! – начал возмущаться Аштон вполне искренне на первый взгляд. – Нет, такой человек недостоин быть правителем! Завтра же выступлю на Порт-Фраст, возьму его штурмом и казню Поксора принародно! Этой провинции нужен настоящий хозяин, а не такой трусливый, подлый лжец, как нынешний граф! – метал барон громы и молнии.
– Например, вы, ваше сиятельство! – улыбнулся я.
– Конечно, я! – сказал Аштон. – Разве есть другие кандидатуры? Графству Ассукс давно пора присоединиться к моему баронату! Влиться, так сказать, в дружную семью народов! Кстати, бард, – снова склонившись ко мне, зашептал барон, – а Мортимер ничего не рассказывал о… ну, о том, как он создавал своих воинов?
– Ваше сиятельство! – устало вздохнул я. – Вы, похоже, так ничего и не поняли, уж простите меня, пожалуйста. Мортимер ради своих экспериментов фактически убил пять драконов. Он нарушил не только человеческие законы, он нарушил правила, установленные Богами: драконы не вмешиваются в дела людей, а люди – в дела драконов. У драконов теперь есть право вообще всех нас, двуногих, уничтожить! И поверьте мне, они могут это сделать. Если драконам станет известно, что дело некроманта не умерло вместе с ним, продолжатель этого дела будет рисковать не только своей шкурой, но и судьбой всего Файерана.
Аштон посмотрел на меня с недоверием. Затем переспросил:
– Ты уверен?
– Абсолютно, – ответил я. – Кстати, «Некрономикон» нашла и уничтожила самка дракона Лореанна, вон она отдыхает, – указал я на предсказательницу. – Если хотите, можете высказать ей свои соображения, претензии, предложения. Я берусь обеспечить диалог между вами. Если он, конечно, состоится.
– Нет, спасибо, я никаких претензий не имею, – быстро среагировал барон. И снова перешел на заговорщицкий шепот: – Послушай, бард, если у тебя так хорошо выходит общаться с драконами, может быть, ты смог бы их… привлечь для, скажем, решения некоторых задач? Я готов взять тебя на службу, обеспечить тебе условия для любых научных занятий, или чем вы там еще занимаетесь? Все, что захочешь – деньги, лошади, женщины, дома, – все будет принадлежать тебе, если ты сможешь склонить драконов к сотрудничеству!
Я снова вздохнул и отрицательно покачал головой:
– Нет, ваше сиятельство, это невозможно. Во-первых, я не могу состоять на вашей службе, иначе перестану быть бардом. И вы об этом прекрасно знаете.
– Десятки выпускников вашей академии состоят у меня на службе! – фыркнул Аштон. – Да, они перестали быть бардами, но поверь мне, их это вполне устраивает!
– Но не меня! – отрезал я. – Кроме того, все равно нам не о чем договариваться – драконы не будут служить людям. Ни под каким видом. В случае с некромантом они вмешались потому, что Мортимер, как я уже сказал, нарушил слишком много законов. Он нарушил равновесие, которое существовало тысячелетиями. Так что драконы защищали свои интересы, а не интересы людей, – подвел я итог. – Вмешиваться в отношения между людьми они не будут – им это не интересно. Вообще у драконов совершенно другая шкала ценностей, чем у людей. То, что нам кажется важным, они вообще не замечают.
Аштон снова стал пристально меня рассматривать. Затем отвел глаза и уставился на поле боя. На востоке горизонт уже сиял ярким светом, предвещая восход светила.
– Что ж, нет так нет, – задумчиво проговорил барон. – Кстати, а кто будет убирать все эти трупы? Или вы решили оставить их на съедение зверям лесным?
– Думаю, мы бы занялись этим прямо сейчас, если бы не ожидали вашего прибытия, – ответил я, также оглянувшись на поле боя. Картина действительно была устрашающая.
– Что, и воинов некроманта тоже будете хоронить? – спросил Аштон. Я резко обернулся, встретился со взглядом хитрых, прищуренных глаз и расхохотался.
– Ваше сиятельство! Если кто-нибудь меня однажды спросит, достоин ли барон Аштон занимать свой трон, я отвечу – достоин более, чем кто-либо другой! – улыбаясь, проговорил я.
– Благодарю! – скупо улыбнувшись мне в ответ и сделав головой движение, намекающее на поклон, произнес Аштон.
– Вы – самый упрямый и хитрый человек из всех, кого я только знаю! – с восхищением произнес я. – Что, надеетесь найти что-либо ценное среди этих тел? Ваше сиятельство, оставьте некромантию, говорю я вам, это добром не кончится!
– При чем тут некромантия?! – изумленно вскинул брови Аштон. – На трупах могут быть какие-то новые, до сих пор мне не известные виды оружия, доспехи из особенной стали, какие-нибудь приспособления для ведения боя… Все это представляет для меня ценность как для полководца! – заявил Аштон и совершенно спокойно посмотрел мне в глаза. Безусловно, этот человек умел врать, не моргая.
– Ну, хорошо, ваше сиятельство, – согласился я, отводя взгляд. – Пусть будет по-вашему. Но я вас предупредил…
– Конечно, конечно! – быстро сказал Аштон и замер, прислушиваясь. На лесной дороге теперь отчетливо был слышен топот копыт приближающихся всадников. Барон обернулся, принял горделивую позу и скрестил руки на груди. Через несколько секунд на лесной тропе показались всадники, среди которых был и оруженосец Аштона, и один из вельмож в красивых доспехах. Остальные же, судя по их обычному снаряжению и грубым лицам, были простыми солдатами. Впрочем, нет, впереди скакал крупный воин на гнедом жеребце с длинным копьем в руках, который, похоже, возглавлял отряд. Этот был, пожалуй, сержантом.
– Ваше сиятельство! – приближаясь к барону и спрыгивая с лошади, выкрикнул сержант. – Вы не ранены?! Генерал Кромвух сказал, что на вас напал дракон!
Тут сержант оглянулся в поисках дракона и заметил мирно дремлющую Лореанну. Не раздумывая, воин изобразил на лице зверскую мину и потянулся к ножнам, за мечом.
– Но-но-но! – строгим голосом сказал Аштон. – Оставь свой меч, сержант! Разве ты не видишь – я жив, со мной все в порядке. Разве ты не знаешь, что Боги запретили драконам вмешиваться в дела людей? А мы не должны вмешиваться в дела драконов, не так ли?
– Так, ваше сиятельство! – возвращая меч на место, ответил обескураженный сержант.
– Генерал Кромвух, говоришь? – задумчиво переспросил барон сержанта. – А где же он сам?
– Он послал меня вместо себя! – уверенно заявил сержант. – Чтобы спасти жизнь вашего сиятельства!
– Вместо себя-а?! – удивленно протянул Аштон. Затем, прищурившись, взглянул на воина: – Ну, что ж… Как тебя зовут, сержант?
– Мирчо, ваше сиятельство! – вытянувшись перед бароном в струну, доложил плечистый сержант.
– Что ж, раз так хочет Кромвух, – развел руками Аштон, – теперь генералом вместо него будешь ты, Мирчо. Генерал Мирчо – звучит, а?! – весело проговорил барон и похлопал новопроизведенного в генералы по плечу. Генерал Мирчо на секунду онемел, затем схватился за меч, бросил его, сжал кулаки и опять
