— Ну, конечно.
— Он выходил из тысяч передряг.
— О, братец, — сказала Керри. — А я-то надеялась, что ты покончишь со всем этим навсегда.
— Никогда, — ответил Уиндер, — но я готов выслушать предложения.
— Одно есть: Орландо.
— Ну, что ж! Да поможет нам Бог.
— Подожди секундочку, Джо. Они там запускают рекламу на всех этих новых студиях. Мне на следующей неделе назначили первое прослушивание.
— Какого рода реклама?
— Товары какой-то национальной выставки.
— Обещай мне кое-что, — сказал Уиндер. — Обещай, что ты не будешь рекламировать все эти предметы личной гигиены.
— Первым будет смягчитель для ткани. Сценарий неплохой.
— А пение там будет?
— Нет, пения не будет, — сказала Керри, двигаясь быстрее. — У них же есть там в Орландо газеты, как ты думаешь?
— Нет, только не это.
— Это будет хорошо для тебя, Джо. Ты будешь писать о важных вещах, что тебе еще нужно. Только пиши что-нибудь. Иначе ты сведешь меня с ума, и я убью тебя, когда ты будешь спать.
На полпути подъема Керри предложила Джо обернуться.
И они увидели картину: небо на Востоке отсвечивало розовым и оранжевым. В воздухе висели неестественно пухлые облака, и много-много столбов дыма поднималось из Волшебного Королевства.
Джо Уиндер присвистнул от удивления.
— Это поджог, — сказал он. — Это все же поджог.
Бад Шварц и Денни Поуг были очень удивлены, увидев, что Молли Макнамара бодрствовала, сидя на кровати и оперевшись на гору тонких больничных подушек. Она причесывала свои белоснежные волосы и читала «Нью Рипаблик».
— Скучная процедура эта операция, — доложила Молли.
— Вы так хорошо выглядите, — сказал Денни. — Бад, ну разве она не хорошо выглядит?
— А теперь замолчите, — попросила Молли. — Сядьте-ка здесь, сейчас будут «Новости». Вас это обоих заинтересует.
Без вопросов Денни включил 10-й канал, который Молли больше всего любила.
Бад восхищался этой женщиной, сидящей в кровати. Несколько дней назад она казалась такой слабой и почти умирающей. А сейчас ее серые глаза были ясны и лучисты, щеки порозовели, а голос был звонким, сильным и по-матерински властным.
Она спросила:
— Денни, ты достал пули?
— Да, мэм. — Он протянул Молли желтую коробочку.
— Это 22-й калибр, — — сказала она. — Мне были нужны более короткие. Такие, чтобы подходили для ружья.
Денни недоуменно посмотрел на своего партнера. Бад произнес:
— Видите ли, мы просили 22-S. Парень ничего не сказал — короткие они или длинные.
— Ну, хорошо, — согласилась Молли. — Я возьму их в тир на следующей неделе.
— Мы ничего не знаем о ружьях, — сказал Денни. — Ни я, ни Бад.
— А я знаю, и я думаю, это просто замечательно. — Молли надела свои очки в розовой оправе и попросила Бада сделать звук погромче. Она пристально смотрела в телевизор и говорила: — Смотрите сюда, мальчики.
«Новости» открылись видеозаписью колоссальной панорамы бедствия. Сцена была снята с большого расстояния с вертолета. Когда репортер сказал, что именно горело, Бад и Денни потрясенно переглянулись и издали одинаковые недоуменные возгласы.
— Да, — произнесла Молли. — Да, именно так.
Денни охватили смешанные чувства, когда он увидел горящее Волшебное Королевство. Он вспомнил праздничный карнавал, дружески настроенных актеров-животных, яркие цвета и веселую музыку, детское чувство удивления и радости. Потом он подумал о Френсисе X. Кингсбэри, убивающем бабочек и крокодилов, и случившееся показалось скорее правосудием, чем трагедией.
Бад также был впечатлен картиной разрушения парка — не в смысле морального урока, а размерами преступления. Все горело, рушилось, и ничего нельзя было спасти. Репортер сказал, что он не припоминает такого свирепого, быстро распространяющегося огня. Бад чувствовал и облегчение, и радость, и совсем наоборот.
— А ты хотел остаться, — сказал он Денни. — Еще погулять.
Денни кивнул и придвинул стул ближе к телевизору.
— Мы могли погибнуть, — прошептал он.
— Жареные моллюски, — отозвался его партнер.
— Тихо, — приказала Молли. — Не надо устраивать мелодраму.
Она сказала, что не собирается спрашивать, зачем они были в Волшебном Королевстве этим вечером.
— Я не хочу любопытствовать, — добавила она. — Вы взрослые мужчины, у вас своя личная жизнь.
Денни сказал:
— Это не мы подожгли.
Молли улыбнулась, как будто она уже все знала.
— Как твоя нога, Денни?
— Она совсем не болит.
Потом Баду:
— А как твоя рука? Лучше?
— Да, — ответил он, пошевелив пальцами.
Молли сняла очки и откинула голову на подушки.
— Природа — это чудо, — сказала она. — Такая власть: или возродиться, или умереть. Это парадокс.
— Что? — спросил Денни.
Молли сказала, что пожар — это естественная вещь, время от времени повторяющаяся. Бад едва мог сохранить нормальное выражение лица.
Он повернулся к телевизору, где все горело и исчезало и произнес:
— Так, может, это случилось само, да? Может, и не было поджога?
— Все возможно, — ответила Молли, чуть улыбаясь. Она попросила Денни включить Познавательный канал, который только что начал показывать документальный фильм о флоридских ламантинах.
Бад поднялся и попросил извинить его, но…
Молли произнесла:
— Ты можешь посмотреть матч по бейсболу в комнате мистера Макмиллана, через холл.
Денни ничего уже не слышал. Бад посмотрел на него и усмехнулся:
— Посмотрите, что вы с ним сделали.
Молли Макнамара сказала:
— А теперь отправляйся. Я думаю, для тебя это интереснее.
Патрульный Джим Тайл резко затормозил, увидев три зеленых джипа. Полицейские припарковались в месте, где соединялись Кард Саунд Роуд и Каунти 905.
Полицейские стояли группой в центре перекрестка. Джим Тайл подошел к ним. Он заметил в одном из джипов собак.
— Посмотрите на это, — обратился к нему сержант Дайрсон.
