— Она жива. Просто под стражей. Откуда ты?.. Отпусти меня. Я ничего тебе не сделаю. Клянусь. Проклятье, ты ее знаешь! Ты пришел сюда вместе с ней? Так ведь?
Я вывернулся и сбросил его с себя. Потом снова нашарил стену, прислонился и стряхнул с лица солому.
— Я пришел следом. Она не знает, что я здесь. Но я обещал… Проклятье на каждый клочок этого места, я же обещал… о черт, черт, черт!
Я надеялся, что он не сломает себе руку, молотя кулаком по стенке стойла.
— Зачем ты сюда пришел? Зачем она сюда пришла? И не ври мне.
— Мы пришли за тобой. Забрать тебя обратно.
— И убить?
— Убить? Зачем, адово пекло, госпоже Сейри желать тебе вреда? Она чуть сама от горя в гроб не слегла от того, что ты и твой папка мертвы, — пока жила в Данфарри, там все вроде меня. А когда она узнала, кто ты, тебя выкрали у нее из-под носа. Она кинулась за тобой в горы по зиме и в другой мир, где ее чуть саму не убили, а потом отправилась за тобой в это клятое место. И ты думаешь, что она хочет причинить тебе вред?
— Она хотела отомстить своему брату. Она не знала, что я ее сын.
— Это правда, поначалу не знала. Она не собиралась оставаться в Комигоре, но осталась, и знаешь почему? Потому что все говорили, что ты полоумный. Она хотела помочь тебе, потому что любила своего брата, а в итоге полюбила и тебя. Но собрала все подсказки лишь тогда, когда ты уже исчез. Она чуть с ума не сошла.
— Это неправда. Она привела принца Д'Нателя в Комигор, чтобы тот убил меня, Люси и маминого ребенка… из мести.
— Принц пытался тогда собрать собственную голову. Он несколько месяцев был наполовину безумным. Он даже не помнил, что она его жена, до того самого дня, в зале у Наставников. Он и взглянуть на нее не мог без того, чтобы у него голова не начала трещать. Ты вообще хоть что-то знаешь? Я знаю… знал… принца, и он никогда бы не убил ни старую женщину, ни ребенка, не важно, его это ребенок или нет. Не мог он этого. Ты представить себе не можешь, что он сделал для меня, неграмотного ничтожества, на которое у него даже не было повода смотреть — не то, что заботиться.
Моя голова готова была вывернуться от замешательства.
— Он убил моего отца… Томаса… человека, которого я считал своим отцом.
— Это чары зидов убили герцога Томаса.
— Откуда ты знаешь? С чего ты взял, что тебе сказали правду?
— Никто мне ничего не говорил. Я там был. Сам видел. Это было невозможно.
— Я тебе не верю.
— Загляни мне в голову. Ты можешь отличить правду от того, что кто-то насильно туда впихнул? Что толку во всем этом колдовстве, если ты даже не можешь определить, врет тебе человек или нет?
— Я могу отличить.
— Тогда сделай это. Мы должны спасти госпожу Сейри. Я обязан ей и принцу всем, что у меня есть. И чтобы остановить меня и не дать ее спасти, тебе придется убить сначала меня. Так что лучше начинай прямо сейчас.
Я нашарил в темноте его голову, сжал ее в ладонях и велел ему думать о том, что он хочет рассказать мне. Только об этом. Убрав руки, я знал все, что узнал этот лейранский мальчишка с тех пор, как повстречал Сейри в Данфарри, и до того дня, как мой отец, принц, зарезал себя, чтобы на моих руках не было его крови. Он не рассказал мне больше ничего — ни как он попал в Зев'На, ни как они собирались вытащить меня. Он не думал о принце ничего, кроме того, как добр он был и как он не может поверить в то, что этот человек мертв. Но этого было достаточно, и я мог не заглядывать дальше. Ни одна рана не причинит столько боли, как правда.
— Эй, ты в порядке?
Я не мог ответить ему. Я был совсем не в порядке. И все в порядке не будет уже никогда. Я мог добавить столь многое, чего он не знал. Лорды уже почти победили. Они сделали из меня то, что хотели, и сейчас я отдаю им то последнее, что утвердит их победу, — власть надо мной. Они ненавидели мою мать так же сильно, как и принца. Может, даже больше. Я едва не рассмеялся. Я заблуждался насчет всего, что было в моей жизни, ослепленный задолго до того, как зло начало пожирать мои глаза. Лейранский мальчишка так ясно видел это. Он спросил, почему я решил, что принц убил Люси, если я всего лишь видел во сне его кинжал. Но Дарзид с самого начала искажал мои сны.
Шорох соломы. Лейранский мальчик ушел. Это хорошо. Я ведь, скорее всего, предал бы и его тоже. Но прежде чем я понял, что произошло, по стойлу разлилось пятно света. Я отвернулся, но недостаточно быстро.
— Демоны проклятые!
Он повернул мое лицо обратно к себе.
— Что они с тобой сделали? Я оттолкнул его.
— Это пройдет.
Но это не так. Это навсегда.
— Болит?
— Нет. Просто я сейчас не очень хорошо вижу.
— Проклятье! Так ты вытянул из меня эту историю?
— Да.
— Ты мне веришь?
— Да.
— И что мы теперь будем делать?
— Я должен вытащить ее. Думаю, что смогу. Потом попробую помочь вам выбраться из Зев'На.
— И ты с нами.
— Это невозможно.
— Она без тебя не уйдет.
— Другого выхода и нет. Они убьют ее, если я не сделаю то, что они хотят. Они в любом случае могут убить ее, но я попробую.
— Ты умеешь хранить тайны?
— Явно не так хорошо, как хотелось бы.
Иначе бы моя мать не оказалась в плену у Зиддари. «Ошибаться во всем. Тупой. Бездарный. Злой».
— Я имею в виду, если я тебе сейчас скажу кое о чем, что может помочь… это не дойдет прямиком до лордов, правда?
— Они о тебе не знают.
По крайней мере, с этим я справился.
— Что, если в Зев'На есть кое-кто еще, кто может помочь тебе?
— Не думаю, что здесь есть кто-то…
— Я понимаю, ты уверен, что никто, кроме тебя, ничего не может сделать, но этот человек… он поможет. И он хороший. Самый лучший.
— Мы не сможем вызволить Сейри, если лорды не позволят. И не имеет значения, насколько и в чем хорош твой друг.
— Думаю, тебе стоит с ним поговорить.
— Если хочешь, можешь привести его сюда.
— Не могу. Он за решеткой.
— Идиотизм.
— Ты еще передумаешь. Но не рассказывай никому.
— Хорошо.
— Клянешься?
— Да. Клянусь. Веди меня к нему. Только мне придется за тебя держаться.
— Проклятье.
