коня и наездника?
– Мы будем играть в любые игры, какие захочешь.
Этот простой ответ, озвученный низким бархатным голосом, заставил Касси по-новому взглянуть на всякие там «садомазо» фантазии, как они представлены, например, в «Истории О».[9] Ведь не исключено, что Бобби как раз не прочь поразвлечься таким образом. Но она совсем не может терпеть боль – ей даже после оторванного заусенца требуется анестезия.
– Давай по-простому, – поспешно предложила она, карабкаясь на свою кровать и попутно соображая, что, пожалуй, переборщила со своим предложением – ведь она не знала точно, как это все делается там, у них, в мире роскоши и охотников за головами.
Бобби уловил дрожь неуверенности в ее голосе.
– Да я и сам не поклонник игр. Но решать тебе.
Касси посмотрела ему в глаза.
– Пожалуйста, не нужно игр. Я серьезно. – В конце концов она ведь с ним едва знакома, и кто знает, что там творится у них в Будапеште или откуда он там приехал. Хотя, подумала Касси, наблюдая, как он приближается к ней и каждым натянутым своим нервом сосредоточившись на впечатляющем зрелище его потрясающе эрегированного члена, все-таки можно было бы хоть чуточку намекнуть на свою открытость новым экспериментам. Но только если в деле не участвует кнут.
Однако Бобби, добравшись до постели, лег рядом с ней, заложил руки за голову и ласково посмотрел на нее.
– Какое у тебя второе имя?
Господи! А это еще при чем?
– А что?
– Ты, судя по всему, нервничаешь. Вот я и подумал, что, может, нам стоит узнать друг друга поближе.
– То есть тебя интересует что-то еще, помимо того, что у меня недавно был оргазм?
Он не обратил внимания на ее насмешку.
– Что тебя беспокоит?
Он был без одежды, а, следовательно, и без оружия. Бояться нечего.
– Боюсь не оправдать твоих ожиданий… ведь ты привык к звездным девочкам с прилагающимися к ним сексом, наркотиками и лимузинами.
Он пожал плечами:
– Тогда руководи ты. Со мной легко.
Свой звездный образ жизни он отрицать не стал. Но инициативу отдал ей. Вот и хорошо. Отлично. Так оно надежнее. С другой стороны, мужчины, достигнув определенного состояния, частенько теряют способность мыслить здраво.
– А за него ты можешь поручиться? – Она указала на член. – По нему не скажешь, что с ним так уж легко. Непохоже, чтобы он был хоть кому-то подвластен.
– Он под контролем.
– Ну надо же! Это значит, что ты можешь много часов подряд, сдерживая оргазм, заниматься сексом, как в том китайском трактате «Дао любви»?
Он улыбнулся:
– Нет.
А может, несмотря на свое невозмутимое спокойствие и классное оснащение, он на самом деле был обычным человеком. И жизнь среди богатых и знаменитых, которые – это каждая собака знает – имеют всякие нестандартные наклонности, никак на нем не отразилась. А может быть, она сошла с ума и готова сколько угодно ждать сеанса с этим членом-призером, всегда готовым встретиться с ее клитором. Однако внутренний спор был недолог, поскольку у Бобби имелось то, в чем она действительно очень, очень и очень нуждалась.
– Мое второе имя Холлихок.[10] Или просто Холли. Не спрашивай почему. Приятно познакомиться. – Она протянула руку.
– А мои имена – Андре, Чарльз, Клоувис. Так настоял мой отец. Рад знакомству. – И с лукавой улыбкой взяв Касси за руку, он водрузил ее на себя. – Ну что, я выдержал испытание?
– У тебя есть некоторые преимущества, – ответила Касси, поведя бровями. – Ты на самом деле не Бобби, правда?
Он отрицательно покачал головой.
– Мое имя Роберт, по-французски произносится – Робер.
– Очень по-европейски.
– Наверное. Но чаще всего я Бобби Серр. Все остальные навороты – семейные причуды.
– Не говори мне о семейных причудах. Ты и сам сегодня вечером видел, как моя сестра диктует мне, что делать, и так всегда.
Бобби улыбнулся:
– Значит ли это, что я не смогу быть боссом, если захочу?
