взывая к сочувствию. – Эрия, скажи, что я тебе небезразличен.
Но она молчала. В душе шла ожесточенная борьба, и на бледном лице отразилось смятение. Ресницы опустились, чтобы не видеть боль в его глазах, боль, сродни той, которую ощущала сама.
– Скажи мне, Эрия… – прервал Томас затянувшуюся паузу.
Та сглотнула, призывая на помощь всю свою выдержку.
– Эрия?
– Я не могу сказать вам ничего такого, чего бы вы не знали, мистер Бранскомб, – она открыто взглянула ему в лицо, в глазах светилась гордость. Только гордость, все прочие чувства были спрятаны глубоко в душе. – Единственное, о чем хочу вас попросить, – не черните доброе имя моего отца и избавьте меня от ваших навязчивых знаков внимания.
Подхватив пышные муаровые юбки, она бросилась в спасительную суету праздничного вечера.
В бледно-зеленом переливающемся платье Эрия Даннинг являла собой разительный контраст разгоряченным вином собравшимся гостям. Она была словно ледяная морская волна, вспенившаяся во всем своем великолепии, благодаря неистовым силам, бушующим в душе. Сверкающее платье и волосы цвета меда отражали яркие краски, окружавшие ее, и казалось, Эрия светится изнутри.
От девушки невозможно было оторвать глаз тонкие черты лица, нежная светлая кожа и соблазнительное тело, двигавшееся с непринужденной грацией. Чувственные, красиво изогнутые губы соперничали с яркими зелеными глазами, требуя к себе повышенного внимания. Наряды всегда подбирались с учетом необычного цвета волос и глаз, и сегодняшнее платье не оказалось исключением. Словно созданное из морской пены, оно было призвано очаровывать всех и все. Но в этот вечер Эрия не ставила себе целью поразить воображение собравшихся – восторженные взгляды и возгласы сейчас были слабым утешением.
Краем глаза она перехватила взгляд матери своей соперницы, смотревшей на нее с повышенным интересом. Мейв Морланд оценивающе оглядела Эрию с головы до ног, затем острые, как у хорька, глазки метнулись в сторону двери, из которой девушка только что появилась, чтобы разведать, с кем она была там, в темноте. Эрия замедлила шаг, рассеянно отвечая на приветствия старых знакомых и мысленно уповая на то, что у Томаса Бранскомба хватит здравого смысла войти в зал через другую дверь.
С облегчением заметив, что тот не появляется, Эрия прокладывала себе путь через толпу гостей к лестнице, ведущей на второй этаж. Практически ничего не видя и не слыша, она спешила скрыться от посторонних глаз. Ей просто необходимо побыть одной, чтобы привести в прядок свои чувства.
Поднимаясь по ступенькам, она размышляла об этой встрече. Почему она не забросала Томаса упреками? Почему не напомнила о клятвах? Сколько раз он твердил, что его сердце навсегда отдано ей одной! И вдруг странное, необъяснимое исчезновение… В графстве все давно считали их женихом и невестой… или почти все.
Низко опустив голову, Эрия шла по коридору, размышляя о причине столь внезапного разрыва. Томас во всем винит ее отца. Конечно, ни для кого не секрет, что отец очень ревниво относится и к ней, и к ее матери. Пожалуй, все началось тогда, когда Эрии исполнилось шестнадцать. Стоило кому-нибудь из молодых людей проявить к девушке интерес, как незадачливый ухажер оказывался далеко за пределами графства. Но незадолго до восемнадцатилетия за ней начал ухаживать Томас Бранскомб, высокий и привлекательный, слывший одним из самых богатых и знатных женихов южной части Виргинии. Все это продолжалось почти год, и молчание Джорджа Даннинга в графстве восприняли как одобрительное отношение к выбору дочери. Все были уверены, что Эрия Даннинг выйдет замуж за Томаса Бранскомба, две огромные процветающие плантации объединятся.
Эрия сама не заметила, как остановилась посреди коридора. Из глубокой задумчивости ее вывел писклявый женский голос, окликнувший девушку по имени. Она резко подняла голову и встретилась взглядом с той, с кем меньше всего хотелось видеться. Позади Джанет Морланд стояла, переминаясь с ноги на ногу, ее лучшая подруга.
– Дорогая, да ты сама не своя, – слащаво произнесла Джанет и понимающе взглянула на длиннолицую Харриет Тиммонс, которая, казалось, всегда следовала за ней по пятам. – У тебя неприятности? Услышала плохую новость? Или, возможно, не то съела? В гостях всегда надо быть осторожной и стараться не переедать. – В темных глазах Джанет горел торжествующий огонек.
Эрия вздохнула и, вскинув подбородок, холодно произнесла:
– Благодарю за мудрый совет, но с моим здоровьем все в порядке, я никогда не стремлюсь наесться до отвала, и знаю свои возможности, – последние слова она подчеркнула особо и с удовольствием заметила, как вытянулось лицо Джанет. Эрия скользнула взглядом по платью соперницы из кричащей красно-желтой тафты и сняла с ее плеча маленькое перышко, устроив из этого целое представление.
– Так-так, Джанет. Считаешь цыплят до того, как те вылупились? – Отбросив перышко в сторону, Эрия подхватила юбки и направилась в комнату для дам, сгорая от любопытства, какое у Джанет сейчас выражение лица.
Для отдыха гостей женского пола хозяйка дома, миссис Стерлинг, отвела одну из комнат своих личных апартаментов. Любовь к синему цвету проявлялась во всем: в темно-синих коврах, устилающих полы, в небесно-голубых кушетках и стульях, в бархатных занавесях цвета лазури. Злые языки утверждали, что миссис Стерлинг собирала обстановку для своих комнат со всего континента. Среди этого великолепия леди сбрасывали лишние нижние юбки, меняли узкие бальные туфельки, а горничные тем временем поспешно подправляли прически, закрепляли банты и припудривали парики. Здесь царил хаос элегантной женственности, скрытый от презрительных и высокомерных мужских взглядов.
Эрия в оцепенении остановилась на пороге. Руки были холодны как лед, сердце болезненно сжималось от недавних потрясений. Единственным желанием было найти укромный уголок и сбросить с себя новые бальные туфли.
– А вот и ты, Эрия!
На роскошной кровати с балдахином в окружении девушек сидела Джилли Парнелл и приветливо махала рукой. Блестящие рыжие кудряшки так и подпрыгивали от нетерпения, и Эрия поняла, что попала в ловушку. Она выдавила вымученную улыбку и направилась к девушкам, пытаясь сохранить ледяное спокойствие.
Еще недавно она искала общества подруг. На балу или во время званого вечера не было большего удовольствия, чем собраться вместе в дамской комнате и пошептаться о своих, девичьих секретах. Теперь же предстояло пройти проверку на прочность. Основу разговоров составляли сплетни, и Эрия прекрасно
