гордость. Эрия уперлась руками в широкую грудь и резко оттолкнула его от себя. От неожиданности Рутланд выпустил ее плечи и дал возможность отойти.
– Как вы смеете являться сюда под предлогом соболезнования, а сами делаете мне омерзительные предложения! – Зеленые глаза метали молнии, лицо покраснело от негодования. – Вы негодяй! Считаете, после всего, что вы мне сделали, я забуду о приличии и гордости, с радостью заберусь к вам в постель и буду за это благодарна! Вы жестоко ошибаетесь, – Эрия увидела, как изменилось лицо графа, и быстро отступила назад. Его взгляд мгновенно стал холодным и жестким, во всем облике появилась прежняя надменность. Вот его истинная сущность! Куда делась маска учтивости? Где притворный сочувственный взгляд? Все отброшено за ненадобностью! Сейчас он стоит перед ней во всей своей красе: наглый, развращенный, жадный. Такой человек добивается своего, не гнушаясь никакими средствами.
– Вы думали нажиться на наших несчастьях, – Эрия презрительно сощурила глаза.
– Я пришел предложить тебе место рядом с собой, где будет уютно и спокойно, – его лицо медленно заливалось краской, и Эрия сочла это очком в свою пользу.
– Как благородно с вашей стороны предложить мне почетную и выгодную роль шлюхи, – с сарказмом сказала она и сжала кулаки. – Пусть мы останемся без денег. Я готова трудиться от зари до зари, чтобы заработать на честную жизнь. Лучше я буду голодать и мерзнуть, чем есть с вашего стола и греться в вашей постели.
Граф дернул головой, словно получил пощечину, едва сохраняя самообладание. По правде говоря, он злился на себя не меньше, чем на нее. Проклятие! Так просчитаться! Недооценить эту девушку и переоценить свои возможности, и в результате, она может устоять перед искушением, а он – нет. Сельская девушка с телом куртизанки завладела всеми его помыслами, и кажется, именно поэтому сумела его раскусить. Где-то он допустил промах.
– Это ответ избалованной девчонки, – бросился в атаку Тинан, не желая признать поражение, – которая никогда не знала, что такое труд, голод и холод, – его глаза опасно сверкнули. – Время покажет, насколько ты тверда в своем решении.
– Мое решение и мнение о вас не изменится! – с воодушевлением воскликнула Эрия, чувствуя, что одержала моральную победу. Высоко подняв голову, она бесстрашно ждала его приближения. Пусть подходит. Пусть делает все, что хочет. Теперь ее не сломить.
– Никогда? – Рутланд остановился возле круглого столика и взял шляпу. Глядя прямо в прекрасные глаза, медленно провел кончиками пальцев по ее щеке и шее.
– Мое предложение остается в силе. Но мое великодушие не безгранично, помни об этом, – повернулся и медленно вышел из гостиной.
Эрия закрыла глаза и оперлась рукой о край стола, боясь, что дрожащие ноги не смогут выдержать вес тела. Топот копыт, донесшийся снаружи, вернул ее к действительности. Она открыла глаза и увидела входящую в гостиную мать.
Лицо Мэриан Даннинг горело негодованием. Эрия протянула руки, желая найти утешение на материнской груди.
– О, мама…
– Эрия, избавь меня от своих слез, – Мэриан увернулась от протянутых рук дочери.
– Мама? – Эрия была сбита с толку холодностью матери. Безвольно опустив руки, она стояла, словно маленькая девочка, которую только что отшлепали.
– Ты его отвергла, – Мэриан повернулась лицом к дочери. – Это был твой единственный шанс, а ты… – гнев не дал ей договорить. Она отошла, пытаясь хоть немного успокоиться.
– Это все твой отец, – Мэриан так крепко схватилась за спинку стула, что побелели кончики пальцев. – В глубине души я всегда знала, что прокляну тот день, когда доверила ему твое воспитание. Он напичкал тебя догмами, заставил поверить в свою исключительность. В конце концов, Джорджа погубила его собственная гордость, а теперь мы пожинаем плоды его воспитания.
– Не могу поверить… – еле выдавила Эрия. – Он предложил мне жить с ним, пока это будет его устраивать! Вот и все! Я лучше стану честно трудиться, не покладая рук, чем…
– Ты маленькая дурочка! – в сердцах воскликнула Мэриан. – Я слышала, что сказал граф, и он тысячу раз прав. Ты избалованный ребенок. Что ты знаешь о жизни простых людей? Ты росла в достатке и праздности… – она стремительно подошла к Эрии.
– У нас ничего не осталось. Мы нищие. Кому еще в этом графстве ты можешь предложить свою красоту на более выгодных условиях? Остается только продать себя, и ни гордость, ни высокие принципы твоего отца тебе не помогут!
Эрия беззвучно шевелила губами, не в силах вымолвить ни слова. Все рушилось… все… Она резко повернулась и выбежала из гостиной.
Наверху девушка бросилась на кровать и дала волю слезам. Мать ждет, чтобы она продала себя по самой высокой цене! И кому?! Бессовестному негодяю, совершающему неблаговидные поступки под прикрытием благородного происхождения.
Земля уходила из-под ног. Как быстро разрушилось все, что Эрия считала самым ценным в жизни. Неужели теперь остается только одно – выжить всеми правдами и неправдами? Все, что она называла добродетелью, в устах других людей звучит как глупость, невежество и чрезмерная гордость. Что же все- таки имеет значение в этом мире?
ГЛАВА 7
Мэриан Даннинг стояла у кровати дочери и молча смотрела на нее сквозь застилавшие глаза слезы. Припухшие веки Эрии свидетельствовали – та проплакала весь вечер, и Мэриан знала, что частично была тому виной. Она страдала не меньше, чем Эрия, но ничем не могла помочь дочери. А сейчас не было времени для раскаяния и сожаления… Нужно действовать. Она поставила свечу на столик возле кровати.
– Эрия! – Мэриан потрясла дочь за плечо. – Эрия, проснись! Нам грозит опасность. Скорее вставай и одевайся. Нужно бежать. Немедленно!
Услышав голос матери, Эрия села и сонно нахмурилась.
