От этой новости у Эрии окончательно прояснилась голова. Теперь она слышала пение птиц, чувствовала запахи леса, ощущала биение своего сердца и ломоту во всем теле. Словно протрезвела. ОН забрал ее с собой, чтобы…
– Лжец! – девушка сжала кулаки. – Они никогда не отдали бы меня человеку, которого я презираю!
– Отдали? Разве речь идет об этом? Не думай, что они так великодушны. Я тебя купил, девушка, и по очень высокой цене, которая позволит мне долгое время наслаждаться твоими прелестями, – расплавленное серебро его глаз превратилось в сталь.
– Я вам не верю, – она зажала руками уши, но в голове продолжало звучать: высокой цене… купил… купил… – Моя мать – благородная женщина, она никогда не продала бы меня такому распутнику, – неожиданно Эрия вспомнила, с каким негодованием Мэриан отнеслась к тому, что дочь отвергла предложение графа стать его содержанкой. Неужели мать на это способна?
– Мать знает, как я вас ненавижу… ненавижу ваше высокомерие, притворство, вашу похоть. Она никогда бы не продала меня такому отвратительному…
Граф схватил ее за плечи и сильно встряхнул.
– Все, что ты обо мне думаешь, не имеет значения. Я сказал правду. Ты здесь, потому что принадлежишь мне, – он с силой затряс Эрию за плечи.
– Прекратите! – закричала та и быстро вскинула руку, чтобы оцарапать. Но он ловко прижал ее руки к бокам, не давая возможности пошевелиться. – Вы подлый, отвратительный… – она попыталась ударить его ногой.
– Какие еще доказательства тебе нужны? Неужели тебя не удивляет, почему ты так долго спала? Эта идея принадлежит твоей матери. Она предложила усыпить тебя с помощью снадобья. Тебе понравился тот утренний чай?
Эрия сразу обмякла и бессильно прислонилась к его груди. Граф не мог понять, с чем это связано – то ли продолжалось действие трав, то ли до Эрии, наконец, дошла правда.
Последние слова сразили ее.
– Я вам не верю, – еле слышно выдавила она, цепляясь за его куртку.
– Твоя мать очень интересная женщина… весьма. Схватывает все на лету. Тебе бы у нее поучиться. Но думаю, со временем и ты проявишь ту же сметливость и извлечешь немалую выгоду из своего положения.
Эрия с трудом воспринимала слова. Единственной мыслью было предательство матери. Мать сделала с ней то же, что когда-то сделали с ней самой… юную, беззащитную, выдали замуж. Неужели это правда? Неужели мать действительно продала ее? Возможно, она совсем не знала Мэриан, не знала, что у той на уме, не могла пробиться сквозь ее внешнюю невозмутимость. Вероятно, Мэриан так страстно желала вернуться к прежней роскошной жизни, что не остановилась ни перед чем и с готовностью продала дочь первому, кто предложил хорошую цену. Эрия вспомнила участливое лицо матери, когда та подавала тот злополучный чай…
– Нет! – она забилась в его руках, желая вырваться на свободу. – Это ложь! – Как бы ей самой хотелось в это верить! Эрия попятилась к лошади, но споткнулась и упала на спину.
Граф одним прыжком очутился рядом и, словно хищник над добычей, навис над ней всем телом.
– Смирись с этим, девушка, смирись, ты теперь моя, – хрипло сказал он, прижав к земле ее руки.
– Смириться с тем, что вы меня обесчестили? Позволить вам сделать из меня шлюху? – зло бросила Эрия, задыхаясь под его тяжестью. – Неужели благородный граф опустился до такой низости только, чтобы удовлетворить свою похоть? Любой моряк, рыщущий по портам в поисках дешевой проститутки, намного честнее вас, – от ее оскорбительных слов у Рутланда потемнело лицо.
– Девушка, я заплатил за тебя очень высокую цену… ты моя, и хватит об этом. К прошлому возврата нет. Даже если каким-то образом сбежишь от меня и найдешь дорогу назад, они вернут тебя. Твое место рядом со мной, запомни это!
– Вы жестокий, бессердечный негодяй! – прохрипела Эрия. Казалось, от этих слов ее сердце разрывается на части.
– Я говорю правду. Ты должна ее принять. Я вовсе не такой невыносимый, как тебе кажется, – в голосе появились вкрадчивые нотки.
Эрия молча отвернулась, сама не замечая, что до крови искусала губы.
– Посмотри на меня! – приказал граф и убрал непослушную прядь волос с ее виска. – Посмотри на меня! – он повернул ее голову и зажал в ладонях лицо.
Девушка смотрела затравленным взглядом, и граф почувствовал угрызения совести.
– Я прослежу, чтобы ты ни в чем не нуждалась. О тебе будут хорошо заботиться, девушка. Тебе нечего меня бояться, – он увидел в ее взгляде вызов. – Я не жажду заполучить твою душу, мне нужны только твои прелести, – он властно поцеловал ее в губы. Эрия поначалу забилась под ним, но потом бессильно затихла, с горечью понимая, что не в силах справиться.
Внезапно она почувствовала в душе пустоту. Не хотелось ни дышать, ни жить… Все потеряно, она падает куда-то в пропасть, в зловещую черную бездну… Еще немного, и потеряет сознание… Чтобы остановить падение, Эрия в отчаянии уцепилась за что-то…
Открыв глаза, увидела, что обнимает графа за шею. Человека, который причинил ей столько боли! Но сейчас Эрия неожиданно почувствовала странное утешение и могла поклясться, что ей хорошо с ним. Отдавая себя во власть нахлынувших приятных ощущений, страстно ответила на поцелуй.
Из его горла вырвался удовлетворенный утробный стон. Он приподнялся и отбросил в стороны полы ее накидки. Губы опустились на припухшие губы и начали прокладывать огненную дорожку по шее и верхней части груди. Он просунул руки под ее спину, и Эрия выгнулась навстречу, подставляя его губам свою соблазнительную грудь. Граф провел языком по нежной коже, очерчивая вырез платья. От его прикосновения у Эрии перехватило дыхание.
