коликов в животе.
Эрия вытерла выступившие на глазах слезы и обессиленно откинулась на спинку дивана. Только сейчас она заметила миссис Бондуэлл, безмолвно застывшую на пороге.
– О, миссис Бондуэлл, – Эрия с трудом подавила новый приступ смеха. – Поскольку его сиятельство уехал, я буду ужинать здесь. И Левайна тоже. Настало время всерьез заняться ее обучением.
Всю ночь Эрия проворочалась без сна в огромной пустой кровати. Тело жаждало прикосновений Тинана, жаждало ощутить на себе его теплую привычную тяжесть. Эрия металась, не находя себе места, и единственным утешением была мысль, что, возможно, и Тинан сейчас мечется в такой же агонии, и этого может оказаться достаточно, чтобы поскорее вернуть его домой. Она снова и снова вспоминала неистовую страсть, объединявшую их, и надеялась, что эта же страсть их воссоединит.
Шли дни, и с каждым днем преображалась Левайна. Эрия не шутила, когда говорила экономке, что всерьез займется воспитанием горничной. Она объясняла ей грамматику, обучала этикету, оттачивала умение вышивать и делать прически. Заставляла ходить с толстой книгой на голове, чтобы выработать хорошую осанку и исправить подпрыгивающую походку. Вопреки опасениям Эрии, Левайна оказалась на редкость смышленой и все схватывала на лету. Эрия в который раз поразилась необыкновенной проницательности Тинана. Ее больше не раздражало, что он «навязал» ей горничную по своему вкусу.
Чтобы как-то убить время, Эрия решила досконально изучить усадьбу и познакомиться со всеми, кто называет Оберон своим домом. В этом особенно помогал управляющий Уильям Скин, человек здесь новый, но толковый и работящий. Он показал Эрии поля, сады и огороды, полуразвалившиеся амбары и заброшенную мельницу у реки. Время от времени Скин сокрушенно цокал языком и, обладая прямолинейным характером, высказывался без обиняков. Эрия быстро поняла, какая огромная работа должна быть проделана, чтобы Оберон был приведен в божеский вид, и настояла на ежедневных встречах с мистером Скином для обсуждения всех текущих дел.
Самым тягостным оказалось посещение бараков, где жили рабы. В собственности Рутланда оказались три негритянские семьи и несколько негров-одиночек, купленных вместе с поместьем. Они работали на полях и жили в отдалении от дома, у реки. Эрия прошла вдоль бараков, рабы и рабыни высыпали навстречу, наперебой называя свои имена и кланяясь. Эрию поразило благоговение на их лицах и необычайное дружелюбие. В голове еще долго звучали имена – Тоби, Мериба, Лотти, Лайза…
Весь вечер она думала об этих неграх, а долгой бессонной ночью вспомнила, как едва сама не оказалась в подобном положении… если бы не Тинан.
Да, что было бы с ней, если бы не он? Ведь он мог забыть об Эрии, как о мимолетной страсти, и спокойно отправиться дальше. Но Тинан спас ее, рискуя собственной жизнью. Спас, хотя она всячески отталкивала его, при каждом удобном случае высказывая презрение. Значит, Тинаном руководила не только страсть? У него возникло к ней какое-то другое чувство? Иначе зачем проявлять такую заботу? Он даже пошел на то, чтобы жениться на ней, и сделал это безотлагательно! Тинан действительно хотел, чтобы Эрия была рядом.
Эрия почувствовала угрызения совести. Она обвиняла Рутланда во всех смертных грехах, называя негодяем и развратником, и даже не пыталась разобраться, проанализировать его поступки. Вбила себе в голову, что повторяет судьбу матери, и не хотела посмотреть на свои отношения с мужем с другой точки зрения.
Возможно, если бы она задавала побольше вопросов… ведь столько их вертелось на языке, и практически ни один не сорвался с губ… Возможно, если бы она была с ним честна до конца…
Эрия ужаснулась своим мыслям. Ведь она всегда была честна! Никогда не притворялась! Знала, для чего Рутланду понадобилась эта женитьба, и ничего не требовала. Не скрывала своей страсти и отдавалась со всей пылкостью. И всегда говорила только правду, порой мучительную…
Она застонала от сознания, что Тинан прав – она пользуется свей честностью, как хлыстом.
Эрия глубоко задумалась. Нет, она не была с ним предельно искренна – не говорила о своем зарождающемся чувстве… не говорила, что полюбила его…
А ведь именно искренности сама требовала от мужа. Эрия поняла, что все время добивалась только одного – признания в любви или хотя бы признания, что Тинан к ней действительно чувствует. Но что, если правда окажется неприятной? Что, если Эрия интересует его лишь как объект удовлетворения страсти, и он прямо скажет об этом? Будет ли она счастлива, узнав правду?
Эрия поняла, что ей нужно нечто большее, чем правда. Душа жаждала любви. Любви Тинана. Но как ее завоевать? Что нужно сделать, чтобы он ее полюбил?
Постепенно, сама того не замечая, Эрия попала под очарование Оберона. Теперь, куда бы она ни бросила взгляд, везде видела скрытые возможности. И решила сделать это место своим домом, надеясь, что когда-нибудь он станет домом и для Тинана.
ГЛАВА 26
Поскольку полевые работы уже закончились, Эрия послала нескольких рабов на расчистку когда-то великолепного сада. В ходе работ выяснилось, что высокий добродушный Тоби просто прирожденный садовник. Даже возле своей жалкой лачуги он ухитрился устроить нечто вроде миниатюрного садика. Вместе с Эрией они обсудили, где лучше всего будущей весной разбить цветники, где поставить шпалеры для роз и вьющихся растений. После трех дней напряженной работы сад стал просто неузнаваем. Даже сейчас, в промозглые декабрьские дни, так и тянуло пройтись по его извилистым дорожкам.
Эрия составила подробный план предстоящих работ, и теперь на очереди был ремонт изгородей и крыш. Особенно ее беспокоила крыша амбара, где хранился табак. Она была бесконечно благодарна мистеру Скину за беспрекословное выполнение всех указаний. Похоже, его нисколько не смущало, что им командует женщина. Эрия вникала во все дела и провела инвентаризацию инструментов, построек, скота, и вообще всего имущества, имевшегося в Обероне. Франклин добродушно ворчал, когда она появлялась в конюшнях, но послушно ходил следом за хозяйкой, держа наготове чернильницу, перья, бумагу. Все распоряжения Эрии тщательно записывались и практически всегда выполнялись в срок. Совместная работа сближала обитателей Оберона, и Эрия все больше и больше чувствовала здесь себя, как дома.
После отъезда Тинана наемные рабочие прекратили достраивать портик, и в Обероне воцарилась тишина. Эрия выждала неделю, а затем поинтересовалась у миссис Бондуэлл, почему остановлена работа. Злорадно поблескивая глазками, экономка заверила, что ничего об этом не знает.
– В таком случае, вызовите мистера Прентиса, немедленно! – приказала Эрия. – И подчеркните, что его требует к себе леди Рутланд!
