страницах книг, а не в темноте своей пещеры.
Нередко, однако, предсказания его были совершенно неясны людям, и требовалось их растолковывать. А еще там появлялись ответы на вопросы, которых никто не задавал. И однажды великий Читатель Дано Галва сказал: «Искать нам надо отнюдь не правильный ответ. Правильный вопрос — вот та заблудшая овца, которую надо искать. А уж ответ последует за вопросом, как хвост за овцой».
До сих пор Лорд-Хранитель смотрел куда-то мимо меня, словно читал свои мысли где-то там, в сумеречном воздухе; теперь же он посмотрел мне прямо в лицо и умолк.
— А ты… читал ли ты когда-нибудь сам эти пророчества? — спросила я. Ощущение было такое, словно я целый месяц молчала: горло мое совершенно пересохло, хриплый голос дрожал и был еле слышен.
Он ответил, медленно произнося каждое слово:
— Я начал читать Книги Галва, когда мне было двадцать. Мать меня учила. Сперва мы прочли самую древнюю из книг. В таких древних книгах слова всегда остаются на прежних местах и больше не меняются. С другой стороны, самые старые записи и понять труднее всего, потому что в них вопросы записаны не рядом с ответами, так что приходится гадать, где тут овца, а где ее хвост… Есть там и довольно много книг, составленных в более поздние века; в них имеются и вопросы, и ответы. Впрочем, часто неясны и те и другие, однако внимательное их изучение воздается сторицей. А после того, как библиотеку перенесли из Галваманда, вопросов стало гораздо меньше. И ответы с тех пор стали изменяться или исчезать; или же они возникали сами по себе, хотя никто никакого вопроса оракулу не задавал. Книги Галва нельзя прочитать дважды — как нельзя дважды испить одной и той же воды из Источника Оракула.
— А сам ты какой-нибудь вопрос оракулу задавал?
— Однажды. — Он коротко усмехнулся и потер верхнюю губу костяшками пальцев левой руки. — Я думал, что задаю очень хороший вопрос, прямой и ясный, и мне казалось, что на него оракул непременно ответит. Это было во время первой осады Ансула. Я спросил:
— А как ты это… Как ты задаешь вопрос?
— Ты сама увидишь, Мемер. Я сказал Дезаку, что сегодня ночью спрошу оракула насчет восстания, которое они готовят. Сам-то Дезак считает и оракула, и его предсказания всего лишь старинной легендой, но понимает: если оракул все же вдруг заговорит, это может здорово помочь восстанию. — Лорд-Хранитель внимательно посмотрел на меня и сказал: — Я хочу, чтобы ты пошла туда со мной. Сможешь? Или еще слишком рано?
— Не знаю, — пролепетала я, похолодев от страха. От леденящего душу безотчетного страха. По спине и по рукам у меня бегали мурашки еще с тех пор, как Лорд-Хранитель стал рассказывать о тех книгах, где записаны пророчества оракула. Мне совсем не хотелось видеть эти книги. И идти туда мне совсем не хотелось. Я и так знала, где они находятся и что это за книги. При одной лишь мысли о том, что к ним нужно будет прикасаться, у меня перехватывало дыхание. Я хотела уже сказать: «Нет, я не могу!», но и эти слова застряли у меня в горле.
А то, что я все-таки сумела выдавить из себя, оказалось для меня полной неожиданностью. Я спросила:
— А демоны там есть?
Он не ответил, и тут меня вдруг понесло; слова так и рвались наружу, хриплые и невнятные:
— Ты говоришь, что я тоже Галва, но я ведь… не только Галва… то есть я и Галва, и нет… я — ни то, ни другое. Как же я могла унаследовать этот дар? Я ведь никогда о нем даже не знала. Разве я могу сделать… такое? Разве могу я воспользоваться таким могуществом, если я… так ужасно боюсь! Я боюсь тех злокозненных демонов, о которых вечно твердят альды, но ведь и я тоже альд!..
Он что-то тихо сказал, пытаясь остановить этот бессвязный поток слов и успокоить меня. И я действительно умолкла.
А он спросил:
— Кого ты считаешь своими богами, Мемер?
Он спросил это тем же тоном, каким, например, спрашивал меня во время урока: «Что говорит Эронт в своей «Истории» о тех землях, что лежат за пределами Тронда?» И я тут же пришла в себя, собралась с мыслями и стала отвечать так, как отвечала бы на уроке, стараясь доказать своему учителю, что ответ на этот вопрос я действительно знаю.
— Я считаю своими богами Леро и Энну, которая облегчает путь. И Деори, что населяет мир мечтами.
И Того, Кто Смотрит В Оба Конца Пути. И хранителей очага, и тех богов, что стерегут двери нашего дома. И Глухого Бога, и добрую богиню Иене, что заботится о садах и огородах. И Карана, Хозяина Всех Вод и Источников. И Сампу, единого в двух лицах — Разрушителя и Созидателя. И Теру, что стоит у колыбели новорожденного, и Анада, что пляшет на могилах. И всех богов лесов и холмов. И прекрасных Морских Лошадей. И душу моей матери Декало, и душу твоей матери Элейо, и души и тени всех, кто жил в этом доме, всех его прежних обитателей, а также души тех предвестников, которые дарят нам сны. И духов каждой комнаты Галваманда, и моей тоже. И богов улиц и перекрестков, и богов рынка, и богов Дома Совета, и богов нашего города, и богов скал, моря и горы Сул…
И, перечисляя всех наших богов и божков, я твердо знала: никакие это не демоны; нет в Ансуле никаких демонов!
— Да благословят меня наши боги, да будут сами они вечно благословенны, — прошептала я наконец, и Лорд-Хранитель прошептал эти слова со мною вместе.
Затем я встала, подошла к двери, потом вернулась к столу — мне просто необходимо было немного подвигаться. А книги, те книги, которые я так хорошо знала, давно ставшие моими лучшими друзьями, по- прежнему спокойно стояли на своих полках.
— Итак, что мы должны сделать? — спросила я. Лорд-Хранитель встал. Взял со стола тот маленький светильник, с которым пришел, и сказал:
— Первое — это тьма. — И повел меня за собой. Мы прошли в самый дальний конец комнаты, миновав те шкафы, где стояли книги, которых я боялась. Крошечный светильничек давал маловато света, и видно было плохо. За последними шкафами потолок стал еще ниже, а мрак еще сгустился. И явственно слышалось журчание воды.
Пол стал неровным. Гладкие плиты сменились скальной породой, чуть присыпанной землей. Лорд- Хранитель теперь ступал гораздо медленнее и осторожнее, сильно прихрамывая.
В мерцавшем свете светильника блеснул маленький ручеек — он выбегал из темноты и падал в глубокий каменный бассейн, а потом исчезал где-то под землей. Мы миновали бассейн и стали пробираться по каменистой тропке вверх по течению ручейка. По неровным каменным стенам пещеры метались огромные бесформенные тени, казавшиеся сгустками вечной тьмы. Мы направлялись, похоже, прямо в глубь горы, и вскоре перед нами открылся какой-то просторный туннель, а может, это была просто большая пещера продолговатой формы. Но мы пошли дальше, и стены вокруг нас стали постепенно смыкаться.
Затем на нашем пути возник то ли колодец, то ли озерцо, наполняемое бьющим из-под земли родником. Свет дрожал на поверхности воды, светлыми бликами отражаясь на потолке пещеры. Лорд- Хранитель остановился, поднял свой светильник — тени так и запрыгали по каменным стенам — и задул огонек. Нас со всех сторон обступила кромешная тьма.
— Благословите нас и сами будьте вечно благословенны, о духи этого святого места, — услышала я тихий и ровный голос Лорда-Хранителя. — Мы, Султер Галва и Мемер Галва, одной с вами крови и пришли к вам с доверием. Мы чтим то, что свято и для вас, и для нас, и стараемся следовать той истине, что была нам явлена. Однако же мы сознаем свое невежество, а потому, испытывая благоговение перед вашими знаниями, пришли к вам, желая
Казалось, каменные стены не отражают его голос; никакого эха в пещере не возникло. Царившая здесь тишина полностью поглотила произнесенные слова. Не слышалось ни единого звука, кроме журчания
