Том 17

работников на посевной работе.

Но мы были правы не только в этом отношении. Мы были правы еще в том отношении, что не дали местам механически разверстать план хлебозаготовок по районам и селам (колхозам) по “принципу” уравниловки и тем подорвать как хлебозаготовительную работу, так и хозяйственное положение колхозов. Главная ошибка нашей хлебозаготовительной работы в истекшем году, особенно на Украине и Урале, состоит в том, что план хлебозаготовок был разверстан по районам и колхозам и проводился не в организованном порядке, а стихийно, по “принципу” уравниловки, проводился механически. без учета положения в каждом отдельном районе, без учета положения в каждом отдельном колхозе. В результате этого механически-уравниловского отношения к делу получилась вопиющая несообразность, в силу которой на Украине, несмотря на неплохой урожай, ряд урожайных районов оказался в состоянии разорения и голода, а на Урале обком лишил себя возможности оказать помощь неурожайным районам за счет урожайных районов области. Я уже не говорю о том, что ряд первых секретарей (Украина, Урал, отчасти Нижегородский край) увлекся гигантами промышленности и не уделил должного внимания сельскому хозяйству, забыв, что без систематического подъема сельского хозяйства не может быть у нас и подъема промышленности. В этом между прочим проявилась оторванность секретарей от деревни. Результаты этих ошибок сказываются теперь на посевном деле, особенно на Украине, причем несколько десятков тысяч украинских колхозников все еще разъезжают по всей европейской части СССР и разлагают нам колхозы своими жалобами и нытьем.

Что нужно сделать, чтобы не повторять ошибок истекшего года? План нужно довести до района и колхоза, но довести нужно не механически и уравниловски, а с учетом особенностей каждого района, каждого колхоза. Так как при данном состоянии наших организаций у нас не может быть абсолютно точного учета этих особенностей, то надо допустить надбавку к плану в 4–5%, чтобы создать тем самым возможность перекрытия неизбежных ошибок в учете и выполнить самый план во чтобы то ни стало. Предлагаю:

1) Созвать не позднее 26–27 июня совещание секретарей и предисполкомов (предсовнаркомов) Украины, Северного Кавказа, ЦЧО, Нижней Волги, Средней Волги, Нижнего Новгорода, Москвы, Татарии, Башкирии, Урала, Казакстана, Западной Сибири, Западной области, Белоруссии по вопросам об организации хлебозаготовок и безусловном выполнении плана хлебозаготовок.

2) Раскритиковать на совещании ошибки нашей хлебозаготовительной практики в истекшем году и наметить пути организации хлебозаготовок с доведением плана до районов и колхозов и учетом положения каждого района, каждого колхоза.

3) Ответственность за состояние сельского хозяйства (края, области, республики) и за успехи и недочеты хлебозаготовок этого года возложить лично на первых секретарей Северного Кавказа, Украины, ЦЧО, Нижней Волги, Средней Волги, Московской области, Западной области, Белоруссии, Татарии, Башкирии, Нижегородского края, Урала, Казакстана, Западной Сибири, Восточной Сибири, ДВК, что ни в какой мере не должно, конечно, освобождать от ответственности соответствующих предисполкомов и предсовнаркомов.

4) Соответствующие решения ЦК разослать бюро обкомов, крайкомов, национальных ЦК.

И. Сталин.

18/VI 32

Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 179–180.

РГАСПИ Ф. 81, Оп. 3. Д. 99. Л. 65–68.

Ф. 558, Оп. 11. Д. 740. Л. 69–72.

Письмо Л.М. Кагановичу (ранее 19 июня 1932 года)

Тов. Каганович!

Обратите внимание на американского изобретателя Барлоу (см. приложенную телеграмму Сквирского). Не нужно канителить, а следует прямо разрешить ему приезд в СССР, и если это дело потребует некоторых расходов, — беда небольшая. Не исключено, что из Барлоу может выйти толк. Поговорите с Ворошиловым, — он знает это дело. Итак, расшей ту петлю канители, завязанную нашими бюрократами вокруг дела Барлоу.

Привет.

И. Сталин.

Р.S. Вы спрашиваете о моем здоровье. Здоровье мое, видимо, не скоро поправится. Общая слабость, настоящее переутомление — сказываются только теперь. Я думаю, что начинаю поправляться, а на деле выходит, что до поправки еще далеко. Ревматических явлений нет (исчезли куда-то), но общая слабость пока что не отходит. Провожу время не плохо.

И. Ст.

Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 180.

РГАСПИ Ф. 81, Оп. 3. Д. 100. Л. 152.

Письмо В.М. Молотову 19 июня 1932 года

Здравствуй, Вячеслав!

Письмо от 13/VI получил.

1) САСШ — дело сложное. Поскольку они пытаются вовлечь нас лаской в войну с Японией, мы их можем послать к матери. Поскольку же нефтяники САСШ согласны дать нам 100 миллионов рублей в кредит, не требуя от нас политических компенсаций, — было бы глупо не брать от них денег. Надо обуздать Розенгольца, а ошибку насчет соглашения с нефтяниками исправить. Нам валюта нужна.

2) Предложение нанкинцев о пакте ненападения — сплошное жульничество. Вообще нанкинское правительство состоит сплошь из мелких жуликов. Это не значит, конечно, что мы не должны считаться с этими жуликами, или их предложением о пакте ненападения; но иметь в виду, что они мелкие жулики, — все же следует.

3) Об украинцах (Чубарь и др.) я уже писал Кагановичу, и мое мнение тебе, должно быть, уже известно. Остальное — дело ПБ.

4) Ты и Каганович, должно быть, уже получили мое письмо насчет созыва совещания секретарей и председателей облисполкомов по вопросам организации хлебозаготовок. Я думаю, что с этим необходимым делом нужно торопиться, чтобы получить возможность предупредить повторение украинских ошибок в области хлебозаготовок. Дело это очень важное.