ПРИМЕЧАНИЕ
13 июля 1932 года Л.П. Берия писал Кагановичу: “Был два раза у т. Коба и имел возможность подробно проинформировать его о наших делах”. 9 октября ПБ удовлетворило “просьбу т. Орахелашвили об освобождении его от обязанностей первого секретаря Закавказского крайкома” и наметило первым секретарем Берия с оставлением его первым секретарем ЦК Компартии Грузии.
Телеграмма Л.М. Кагановичу 14 августа 1932 года
Кагановичу.
Узнал об аресте и исключении из партии начальника бронесил Белорусского округа Корнеева. Обвиняется он в убийстве вора — колхозника, забравшегося к нему ночью для грабежа. Корнеева знаю как хорошего партийца и отличного командира, имеющего большие заслуги перед республикой. Я не допускаю, чтобы он позволил себе хулиганство и самоуправство. Мне кажется, что слишком поторопились с арестом и исключением из партии. Боюсь, что Аронштам хочет отличиться на этом деле. Прошу вас затребовать материалы и передать дело в ЦК для разбора с моим участием.
ПРИМЕЧАНИЕ
См.: Телеграмму Л.М. Кагановичу, К.Е. Ворошилову 15 августа 1932 года.
Телеграмма Л.М. Кагановичу 14 августа 1932 года
Считаю недопустимым тот факт, что государство тратит сотни миллионов на организацию МТС для обслуживания колхозов, а оно все еще не знает, сколько же платит ему крестьянство за услуги МТС. Убыточны МТС или прибыльны, сколько хлеба и других продуктов получает государство от колхозов за работу МТС, сколько получило в прошлом году, сколько получит в этом году? Трактороцентр складывает свои доходы с количеством заготовленного в колхозах хлеба и показывает нам общую цифру, как сумму заготовленного хлеба. Но это неправильно и недопустимо. Единственно правильный метод — отделить доходы МТС от заготовленного в колхозах хлеба и давать периодически отдельную их сводку. Я говорил уже с Яковлевым об этом. Без этого МТС из государственных предприятий, отчитывающихся перед государством, превратятся в богадельню или в средство для систематического обмана государства. Нельзя допустить, чтобы МТС работали бесконтрольно.
Телеграмма Л.М. Кагановичу, К.Е. Ворошилову 15 августа 1932 года
Я не согласен с Ворошиловым в оценке дела Корнеева. Корнеева надо немедля освободить и дать ему подобающую работу в другом округе, например, в Москве. Корнеев имел право стрелять в хулиганов, забравшихся к нему ночью. Нехорошо и некрасиво со стороны органов власти защищать хулиганов против честного и преданного командира. Предлагаю выяснить: первое, кто распорядился об аресте Корнеева, второе, кто предложил исключение из партии, третье, в чем проявилась забота Реввоенсовета о своем командире, подвергшемся нападению со стороны воров и хулиганов. Предлагаю немедля восстановить партположение Корнеева. На своих предложениях настаиваю, так как считаю, что нужно наконец пролить свет на это темное дело. Просьба разбор дела приурочить к моему приезду.
ПРИМЕЧАНИЕ
15 августа 1932 года Кагановичем послана шифровка: “Тов. Сталину. Корнеева, оказывается, уже судили в Смоленске, приговорили к 6 годам. Ворошилов считает, что можно ЦИКом помиловать без повторного рассмотрения дела. Во всяком случае, Корнеева надо будет освободить сейчас до разбора всего вопроса. Дело об исключении из партии затребовал в ЦК”.
Данное письмо Сталина — ответ на шифровку Ворошилова: “Тов. Сталину. В ответ на твою телеграмму тов. Кагановичу о Корнееве сообщаю. Трое сезонных рабочих — молодых парней (15–18 лет) в одиннадцать часов ночи забрались в сад, где квартировал Корнеев, за яблоками. Услышав шорох, Корнеев отправился в сад и никого не обнаружил. Когда он уже обратно входил в дом, парни бросились убегать из сада и, по словам Корнеева, стали его ругать. Корнеев выскочил за ворота, схватил одного за шиворот и, по словам Корнеева, хотел отвести в милицию. Когда схваченный бросился бежать, Корнеев открыл стрельбу, после чего вернулся в квартиру, полагая, что парни удрали. Наутро под забором в нескольких шагах был обнаружен труп восемнадцатилетнего парня и было установлено ранение еще одного парня — оба сезонники. Об этом было донесено мне, и я, наведя справки по существу происшедшего и принимая во внимание, что случай безобразно дикий, приказал отдать Корнеева под суд. Аронштам в этом деле не принимал участия. 11-го августа Корнеева судили в Смоленске и присудили к 6 годам тюрьмы. Корнеев признал себя виновным и не опротестовал приговор, хотя, с моей точки зрения, приговор излишне суров и несправедлив. Корнеев заявил, что он будет просить помилования, о чем также ходатайствует помкомвойск Лапин. Выводы: первое, Корнеева нужно было предать суду, т. к. кроме всего прочего дело получило широкую огласку. Второе, держать Корнеева в тюрьме нет смысла и поэтому просьбу о помиловании нужно будет удовлетворить и через некоторое время Корнеева освободить. Третье, вопрос о партположении Корнеева обсудить в ЦК после освобождения, в дальнейшем для работы направить Корнеева на Дальний Восток или Туркестан”.
