Том 17

4) Такая роль выпала на долю группы Зиновьева потому, что: а) она лучше знакома с нашими приемами, чем любая другая группа, б) она вообще сильнее других групп, ибо имеет в своих руках ИККИ (председатель ИККИ), представляющий серьезную силу, в) она ведет себя, ввиду этого, наглее всякой другой группы, давая образцы “смелости” и “решительности” другим течениям;

5) Поэтому группа Зиновьева является сейчас наиболее вредной, и удар должен быть нанесен на пленуме именно этой группе;

6) Не только Лашевича нужно вывести из ЦК, но и Зиновьева нужно вывести из Политбюро с предупреждением вывода его из ЦК, если не будет прекращена его работа по подготовке раскола;

7) Либо мы этот удар сделаем сейчас, в расчете, что Троцкий и другие станут опять лояльными, либо мы рискуем превратить ЦК и его органы в неработоспособные учреждения, а в ближайшем будущем схлопочем себе большую бузу в партии во вред делу и единству;

8) Возможно, что после этого Зиновьев подаст в отставку по ИККИ. Мы ее должны принять. Во всяком случае, после вывода из Политбюро Зиновьев не может быть уже предом, — это поймут все секции и сделают сами необходимый вывод. Мы перейдем тогда от системы преда к системе секретариата в ИККИ. Это будет разоружение группы Зиновьева и ликвидация зиновьевской линии на наглость в деле подготовки раскола (вспомните слова о Стокгольме на съезде!);

9) Уверяю вас, что в партии и в стране пройдет это дело без малейших осложнений, — Зиновьева не пожалеют, ибо знают его хорошо;

10) Раньше я думал, что понадобится широкая резолюция об единстве на пленуме. Теперь же я думаю, что такую резолюцию лучше будет отложить для конференции (с принципиальным обоснованием и т. п.) или для съезда. На пленуме можно и нужно ограничиться короткой резолюцией об единстве в тесном смысле слова в связи с делом Лашевича, сославшись на ленинскую резолюцию об единстве на 10-ом съезде. В этой резолюции надо сказать, что Зиновьев выводится из Политбюро не из-за разногласий с ЦК — не менее глубокие разногласия имеются-де с Троцким, однако вопрос о выводе Троцкого из ПБ не стоит, — а из-за его (Зиновьева) политики раскола. Я думаю, что так будет лучше, т. к. рабочие это поймут, ибо они ценят единство партии, а для других оппозиционных групп это будет серьезным предостережением. Вместо Зиновьева можно ввести в ПБ Дзержинского. Партия воспримет это хорошо. Или можно будет довести число членов ПБ до 10-ти, введя туда и Дзержинского, и Рудзутака. Я уже не говорю о том, что при широкой резолюции пленума (прежний план) пришлось бы официально объединить Зиновьева и Троцкого в один лагерь, что, может быть, преждевременно и стратегически нерационально сейчас. Лучше бить их по частям. Пусть Троцкий и Пятаков защищают Зиновьева, а мы послушаем. Во всяком случае так будет лучше на данной стадии. А потом видно будет.

Подробнее поговорим по приезде в Москву. Думаю быть в Москве дня за 3–4 до пленума. Что скажете на этот счет.

P.S. Не знаю, как вы, а я думаю, что делом Лашевича зиновьевцы зарезали себя, особенно, если это дело связать с делом Гуральского. А связать его надо.

Жму руку.

И. Сталин.

Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925–1936 гг. С. 72–74.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388.

ПРИМЕЧАНИЕ

Решением июльского (1926 года) объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) Зиновьев был выведен из состава ПБ, а Лашевич исключен из состава кандидатов в члены ЦК. VII расширенный пленум Исполкома Коминтерна 22 ноября постановил “освободить тов. Зиновьева от обязанностей председателя ИККИ и от работы в Коминтерне”. Пленум упразднил институт председателей Исполкома Коминтерна. Был образован новый руководящий орган Коминтерна — Политсекретариат.

“Слова о Стокгольме” принадлежат Н.К. Крупской, которая на XIV съезде ВКП(б), защищая Зиновьева, в частности говорила:

“…Наш съезд должен озаботиться тем, чтобы искать и найти правильную линию. В этом его задача. Нельзя успокаивать себя тем, что большинство всегда право. В истории нашей партии бывали съезды, где большинство было неправо. Вспомним, например, Стокгольмский съезд (съезд РСДРП, на котором большевики имели меньше мандатов, чем меньшевики. — Ред.). Большинство не должно упиваться тем, что оно большинство, а беспристрастно искать верное решение”.

Письмо Г.Л. Пятакову 13 июля 1926 года

Тов. Пятакову.

Ваша бумага от 13.VII получена. Аналогичное предложение поступило в Секретариат ЦК 10/VII за подписями Томского, Молотова и Бухарина, где авторы предложения просят поставить вопрос на ближайшем заседании Политбюро и разрешить его к моменту перезаключения колдоговоров. Считая вопрос вполне назревшим, Секретариат решил поставить его на ближайшем после Пленума заседании ПБ. Ваше предложение о постановке вопроса на этом (июльском) Пленуме Секретариат не считает возможным принять ввиду того, что вопрос еще не подготовлен Вами к постановке, контрольные цифры промышленности у Вас еще не готовы, как об этом пишете Вы, мнение ВСНХ еще неизвестно (по справке оказалось, что т. Дзержинский ничего не знает о Вашем письме), ВЦСПС еще не обсуждал вопроса и, наконец, повестка Пленума уже принята окончательно ПБ, причем Вы почему то не потребовали пополнения порядка дня Пленума на понедельничьем (12 июля) заседании ПБ, хотя Вы присутствовали на нем. Напоминаю, что, по принятому ПБ регламенту, вопросы должны вноситься в повестку ПБ за три дня до заседания. Полагаю, что это требование должно быть отнесено еще в большей степени к порядку составления повестки Пленума.

Секретарь ЦК

И. Сталин.

13. VII.26 г.

Большевистское руководство. Переписка. 1912–1927. С. 319.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5281. Л. 1.

ПРИМЕЧАНИЕ

Предложение, о котором в начале письма упоминает Сталин, касается повышения заработной платы в связи с наметившимся улучшением экономического положения СССР. После долгой проработки вопроса, 20 сентября 1926 года Политбюро одобрило предложение комиссии Политбюро по заработной плате о повышении зарплаты только рабочим, занятым на производстве.

См. в этой связи также: Письмо В.М. Молотову 23 сентября 1926 года.