Однако впоследствии югославские военные руководители, в том числе и Коча Попович, сочли возможным заявить о необходимости сократить число советских военных советников на 60 процентов. Это заявление мотивировалось по-разному: одни говорили, что советские военные советники слишком дорого обходятся Югославии; другие утверждали, что Югославской Армии не нужно осваивать опыт Советской Армии; третьи утверждали, что правила Советской Армии являются шаблоном и не представляют ценности для Югославской Армии; четвертые, наконец, очень прозрачно намекали на то, что советские военные советники не известно за что получают зарплату, поскольку от них нет никакой пользы.
В свете этих фактов становится совершенно понятным известное, для Советской Армии оскорбительное, заявление Джиласа на одном из заседаний ЦК КПЮ, что советские офицеры в моральном плане ниже офицеров английской армии. При этом, как известно, это антисоветское заявление Джиласа не встретило отпор со стороны остальных членов ЦК КПЮ.
Таким образом, вместо того, чтобы по-товарищески договориться с Советской властью и отрегулировать вопрос о советских военных советниках, югославские военные руководители принялись оскорблять советских военных советников и дискредитировать Советскую Армию. Разумеется, что такая ситуация должна была создать неприятельскую атмосферу вокруг советских военных советников.
При таком положении смешно было бы ожидать от Советской власти, что она согласится оставить своих военных советников в Югославии. Поскольку Югославское правительство не давало отпор попыткам дискредитации Советской Армии, оно несет всю ответственность за созданную ситуацию.
3. Источником наших информаций по вопросу отзыва советских гражданских специалистов являются, в основном, сообщения советского посла в Белгороде т. Лаврентьева, а также и заявления самих специалистов. Ваше заявление о том, что Срзентич якобы сказал торговому представителю т. Лебедеву, что советские люди, желая получить экономические справки, обязаны обращаться наверх, т. е. в Центральный Комитет КПЮ и к правительству Югославии, нимало не соответствует действительности. Вот сообщения Лаврентьева от 9 марта.
«Срзентич, помощник Кидрича в Хозяйственном совете, заявил торговому представителю Лебедеву, что есть решение правительства, запрещающее давать кому-либо любые экономические материалы. Поэтому, несмотря на ранее существующий договор, он не может дать Лебедеву соответствующие материалы. Органам государственной безопасности дано указание осуществлять контроль по данному вопросу. Срзентич также сказал, что Кидрич намеревается об этом поговорить с Лебедевым».
Из сообщения Лаврентьева видно, во-первых, что Срзентич ни одним словом не упомянул возможность получения экономических информаций в ЦК или в правительстве Югославии. И вообще, было бы смешно подумать, что для получения любой экономической информации необходимо обращаться в ЦК или правительство — для этого существуют нормальные хозяйственные органы Югославии, от которых советские люди раньше и получали необходимую экономическую информацию.
Из сообщения Лаврентьева видно и другое. Видно не то, о чем вы пишете, а совершенно противоположное, — именно то, что советские представители в Югославии подвергаются контролю и надзору со стороны органов безопасности Югославии.
Не будет лишним напомнить, что подобную практику надзора над советскими представителями мы находим только в буржуазных странах да и то не во всех.
Также необходимо отметить, что югославские органы безопасности следят не только за представителями Советского правительства, но и за представителем ВКП(б) в органе Коминформа — за товарищем Юдиным.
Было бы смешным подумать, что Советское правительство может согласиться с тем, чтобы оставить своих гражданских специалистов в условиях такого режима, который для них создан.
Как видно, и здесь ответственность за созданную обстановку ложится на Югославское правительство.
Таковы причины, которые вынудили советское правительство отозвать своих военных и гражданских специалистов из Югославии.
4. В своем письме вы выразили просьбу сообщить вам и другие факты, которые вызывают неудовольствие СССР и которые направлены на ухудшение отношений между СССР и Югославией. Такие факты действительно существуют, и хотя они не связаны с отзывом гражданских и военных советников, мы считаем необходимым Вам о них сообщить.
Мы, безусловно, признаем право каждой компартии, в том числе и югославской, критиковать ВКП(б), как и право ВКП(б) критиковать любую другую компартию. Но марксизм требует, чтобы критика была открытой и честной, а не закулисной и клеветнической, ибо в этом случае критикуемый лишен возможности ответить на критику. Между тем, критика югославских руководителей является не открытой и честной, а закулисной и нечестной, и одновременно двуликого характера, ибо, дискредитируя из-за спины своей «критикой» ВКП(б), они официально ее фарисейски хвалят и возносят до небес. Именно поэтому такая критика превращается в клевету, в попытку дискредитировать ВКП(б) — в попытку взорвать советскую систему.
Мы не сомневаемся в том, что если бы югославские партийные массы знали о существовании такой критики, они бы с возмущением отбросили такую антисоветскую критику как чуждую и враждебную. Мы думаем, что именно из-за этого вышеупомянутые югославские руководители стремятся эту критику проводить тайно, за кулисами и за спиной масс.
Не лишне напомнить, что и Троцкий, когда вознамерился объявить войну ВКП(б), также начал с того, что стал обвинять ВКП(б) в вырождении, в национальной ограниченности, в великодержавном шовинизме. Он, конечно, все это прикрывал левацкими фразами о мировой революции. И все-таки, как известно, Троцкий был выродком, и впоследствии, после разоблачения, он открыто переселился в лагерь заклятых врагов ВКП(б) и Советского Союза.
Мы считаем, что политическая карьера Троцкого достаточно поучительна.
В жизни Компартии Югославии не чувствуется внутрипартийная демократия. ЦК партии в своем большинстве не выбран, а кооптирован. Нет критики и самокритики в партии или ее почти нет. Характерным является и такой момент, что секретарь партии по кадровым вопросам является одновременно и министром государственной безопасности. Другими словами, партийные кадры поставлены под контроль министра государственной безопасности. В соответствии с теорией марксизма партия обязана контролировать все государственные органы страны, в том числе и министерство государственной безопасности, а в Югославии выходит наоборот, ибо в сущности министерство государственной безопасности контролирует партию. Этим, вероятно, и можно объяснить, что самоинициатива партийных масс не находится на необходимом уровне.
Понятно, что мы не можем считать такую организацию работы коммунистической партии марксистско-ленинской, большевистской.
В Югославской компартии не чувствуется дух классовой борьбы. Усиление капиталистических элементов на селе и в городе идет полным ходом, и в то же время руководство партии не принимает меры по ограничению капиталистических элементов. Коммунистическая партия Югославии убаюкивает себя гнилой
