чтобы отомстить за Гленкеннона.
Она крепко сжала в пальцах бокал. Неужели этот кошмар никогда не кончится?! Убийство из мести обычно порождает все новые и новые убийства.
– Но ведь ты не будешь с ним драться, правда, Фрэнсис? Твое плечо только начало заживать…
– У меня нет желания скрещивать клинок с Чарльзом, но не будем опережать события. Прежде всего мы должны выяснить, каковы его намерения.
Ждать пришлось недолго. Очень скоро конный отряд Чарльза проскакал в ворота, и многочисленные Маклины обступили его со всех четырех сторон. Каждый был готов схватиться за оружие. Выйдя на крыльцо, Энн наблюдала, как Чарльз спешивается и проталкивается сквозь враждебную толпу. Увидев ее, он ускорил шаг.
– Энн, слава богу! – воскликнул он, обняв ее за плечи. – Я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя! Ты цела? С тобой все в порядке?
Она взглянула в его встревоженное лицо и ласково улыбнулась:
– Да, Чарльз, я жива и здорова, со мной все в порядке. Мне жаль, что ты напрасно волновался из-за меня.
Чарльз повернулся к Фрэнсису, продолжая одной рукой обнимать Энн за плечи. Его лицо сразу помрачнело и ожесточилось.
– Это правда, что вы обвенчались с моей сестрой, Маклин?
– Чистая правда. Мы обвенчались две недели назад.
Чарльз бросил на Энн встревоженный взгляд.
– Ты в самом деле добровольно вышла за него? Скажи мне, не бойся. Если тебя принудили силой, этот брак будет считаться недействительным.
– Нет, Чарльз, ничего подобного не было. Мы с Фрэнсисом решили пожениться много месяцев назад, – сказала она, взяв его под руку. – Давай войдем в дом. Мне многое нужно тебе рассказать.
Чарльз неохотно последовал за ними в холл, с растущим недоверием глядя на сестру.
– Во имя неба, женщина! Как ты можешь быть счастлива, зная, что твой муж убил нашего отца?
– Гленкеннон мне не отец, – поспешно ответила Энн, – и никогда им не был.
Тихим, но твердым голосом она рассказала брату трагическую историю своей матери и истребленного клана Маккиннонов, а под конец описала интриги Гленкеннона против Фрэнсиса. Чарльз выслушал ее молча, не перебив ни единым словом. Когда она закончила свой рассказ, он все так же безмолвно поднялся, подошел к столу и налил себе кружку эля.
– Он был злодеем, и я… Мне кажется, я давно уже это знал, – сдавленно прошептал юноша. Он сделал большой глоток эля и слепо уставился на стол. – Но, видит бог, нелегко признать, что человек, чья кровь течет в твоих жилах, – отъявленный негодяй! Я все пытался придумывать для него оправдания… даже после того, как узнал, что он сделал с тобой, Энн. Я решил отомстить Кэмпбеллу, а сам твердил себе, что отец был введен в заблуждение, что он не понимал, что собой представляет Перси… Я всю вину возложил на Кэмпбелла, хотя он уверял меня, что заключил сделку с отцом! – Чарльз судорожно сглотнул. – Только теперь я наконец понял, каким чудовищем был мой отец. Мне следовало оставить его дом давным- давно.
– Кто-нибудь был свидетелем твоей дуэли с Кэмпбеллом, малыш? – прервал его Фрэнсис.
Юноша покачал головой:
– Мы были одни, когда я бросил ему вызов, но вся его челядь вскоре сбежалась на крик: он кудахтал, как каплун под ножом. Бог свидетель, этот трус не заслуживал смерти от меча! Но я должен был заткнуть ему рот поскорее, чтобы он не выболтал свою гнусную историю всему свету.
Энн встала и подошла к брату.
– Это больше не имеет значения, Чарльз, – сказала она, положив руку ему на рукав и заглядывая в полные отчаяния серые глаза. – Это не имеет ровным счетом никакого значения.
Только произнеся эти слова, она с удивлением поняла, что говорит чистую правду: боль прошла.
– Значит, мы приходимся друг другу братом и сестрой только наполовину? – мрачно спросил Чарльз. – Ты, наверное, меня ненавидишь, Энн… Ты должна меня ненавидеть за то, что я его сын!
Она крепче сжала его руку.
– У тебя никогда не было ничего общего с ним, Чарльз. А для меня ты по-прежнему брат. Брат, которого я всегда любила и всегда буду любить.
Фрэнсис тоже подошел к столу.
– Я в долгу перед тобой, Рэндалл. Ты рассчитался с Кэмпбеллом вместо меня.
Чарльз неуверенно поднял на него глаза.
– Знаешь, я ведь приехал сюда, чтобы бросить тебе вызов, – с трудом признался он. – Но теперь…
– Я все понимаю, малыш. Я так и думал, что ты сочтешь это делом чести, – сказал Фрэнсис, задумчиво прищурившись. – Конечно, никто не может решать за тебя, но, по-моему, крови и так уже пролито слишком много.
– Разве человек, носящий фамилию Рэндалл, может претендовать на собственную честь? – с горечью спросил Чарльз.
– Всякий человек сам кузнец своей чести… или бесчестья, – возразил Фрэнсис и дружески хлопнул его по плечу. – Ты устал, парень. Переночуй сегодня у нас – твоя сестра будет рада. – Они обменялись взглядами с Энн. – Пойду позабочусь, чтобы разместили твоих людей и лошадей. За доброе отношение со
