Дорога в маги

сможет противостоять Высшему вампиру. К тому же, многие вампиры владеют навыками некромантии. В таком случае есть риск переподчинения духа, а Тарра, живая или мертвая, все равно остается моим комендантом.

– Ладно, уговорил, не буду ее вызывать. Однако, что же тогда делать? Ты совсем бессилен помочь?

– Ну почему же, рыцарь. Взгляните вот сюда. Вам всего-то и надо, что выманить ее в коридор и провести между вот этими двумя панелями. Там у меня стоят мощнейшие замедлители. Ручаюсь, генерируемые ими узы времени вполне способны удержать высшего вампира.

– Что ж, тогда так и поступим. У тебя есть какой-нибудь более короткий путь на второй подземный?

– Личный лифт госпожи коменданта уже активирован. Прошу сюда.

Олег оторвался от управляющего кристалла. В левом углу заклинательной комнаты слабо светился небольшой квадратик пола, по всей видимости, тот самый лифт.

Направившись к нему, Олег напряженно обдумывал, какой из двух мечей брать. С одной стороны, его собственный посеребренный двуручник, был неоднократно испытан в бою, удобен, и за счет длины клинка давал ему немалый выигрыш в расстоянии. Кроме того, и это главное, Олег уже привык к нему, научился чувствовать меч, что имеет огромное значение и часто может спасти жизнь бойца.

С другой стороны, меч светлого мага, или клинок Душевного Огня, как назвал его Искусственный Интеллект башни, обладал магическими свойствами, которые, несомненно, будут очень полезны против неуязвимой для простого оружия нежити. И он был намного легче двуручника, а меньшие размеры позволяли более свободно действовать им в узких коридорах. Прикинув все это, Олег аккуратно отстегнул со спины ножны с двуручником, и положил их на пол около лифта.

– Не стоит перед тяжелым боем нагружать себя лишним грузом, – решил он. – К тому же, вряд ли кто- нибудь сможет украсть его отсюда. – Затем Олег полностью демонизовался и набросил на себя морок, изображающий его самого, но в человеческом обличье. Это позволяло ему пользоваться всеми преимуществами демонического облика, не опасаясь случайных свидетелей, в данном случае княжича. А нечисть, видя перед собой простого человека, всегда была склонна относиться к Охотнику довольно пренебрежительно, что давало ему дополнительные преимущества.

Выполнив все эти приготовления, Олег еще раз полюбовался на пламенеющее лезвие своего меча и шагнул на светящийся квадратик пола.

– Активация лифта, – раздался в ушах предупредительный шепот Форпоста, и Олег оказался на втором подземном этаже. Прямо по коридору виднелась дверь в комнаты, некогда бывшие покоями коменданта башни, а ныне являющиеся логовом Высшей вампирши.

Вздохнув, Олег перехватил меч поудобнее, левой рукой вытащил дарх, намереваясь использовать его в качестве даги, и, подготовившись, направился к входу в комнаты коменданта.

* * *

Вереене не спалось. Обычно она любила поспать днем, и если была такая возможность, то старалась ею не пренебрегать. Однако в этот раз сон ускользал. Она то проваливалась в короткое, насыщенное кошмарами и куда более страшными воспоминаниями, забытье, то вновь просыпалась на кровати, в обнимку с княжичем Бельским. Спину, казалось, сверлит чужой взгляд, полный опасности и угрозы.

За полтора века своего существования (что-то время не стыкуется. Форпост сказал, что перед Магическими войнами, которые, кстати, были после падения Онера, т. е. менее, чем 50 лет назад, эта разработка еще даже не имела проектной документации – откуда же берутся полтора века?), вначале в качестве простого (и они не были простыми вампирами), а затем и Высшего вампира, Вереена привыкла обращать внимание на подобные явления. Возможно, поэтому ей и удалось прожить столь долгую жизнь и даже пережить гибель Темной Цитадели, маги которой наделили ее новыми способностями.

Последний раз она испытывало что-то подобное перед нападением Охотников на ее гнездо. Тогда она впервые проигнорировала предупреждение подсознания, за что была жестоко наказана. Охотники перебили Младших, воспользовавшись беспробудным дневным сном вампиров. Разъярившись, она жестоко покарала Охотников за гибель своих рабов, многие из которых были созданы лично ею. Однако месть, даже самая изощренная, не способна вернуть погибших. Воссоздавая гнездо, Вереена решила не допускать прошлых ошибок, и не создавать обычных вампиров. Нет, теперь ее подданными, ее детьми, будут только Высшие, вершина некромантского искусства Темной Цитадели. Их не удастся перебить так же просто, как и в прошлый раз. Ну и что, что на создание одного Высшего требуется куда больше времени и сил, чем даже для создания тридцати простых вампиров. Времени у ней хватает, а силы нетрудно восстановить, людские поселения находятся совсем рядом…

Вампиресса с нежностью посмотрела на своего первого избранного. Как ни странно, но за все годы, прошедшие со времени падения Темной Цитадели, она впервые решилась создать себе подобного. Возможно, немалую роль в ее решении сыграл именно он. Юный княжич заметил ее, когда она, насытившись, танцевала в лунном свете. Заметил и влюбился, со всей страстью своих шестнадцати лет. Когда она закончила танцевать, Колин подошел и заговорил с ней.

Несмотря на свой возраст, Вереена где-то в глубине души все равно оставалась той двадцатипятилетней девушкой, которой была, когда ее обратили. Ее поразили смелость и неприкрытое восхищение юноши, поразили настолько, что когда Колин, точнее, к тому времени уже просто Коля, заговорил о свидании, она согласилась. И долго потом изумлялась своему безрассудству и отчаянной смелости молодого княжича. И лишь на третьем свидании, когда, прощаясь, Колин с озабоченным видом предупредил ее, чтобы она была осторожнее вечерами, так как недалеко от села находится гнездо вампиров, она поняла, что он и не подозревает об ее истинной природе. Но к тому времени это ей было уже безразлично.

Колин считал ее волшебницей, феей, эльфийкой, случайно заглянувшей к нему. Он восхищался ею, искренне восхищался ее танцами на лунных лучах, светящимися глазами и другими, вполне естественными для Высшего вампира вещами. Она не разочаровывала его. Удивительно, как легко чары вампира могут соответствовать описанному в сказках и легендах волшебству эльфов, если ему захочется этого.

А потом была охота, объявленная матерью Колина, княгиней Катиной Бельской. И пепел питомцев Вереены, лежащий в обугленных изнутри гробах. Беспомощные во время дневного сна, они даже не могли защищаться! Вереена хорошо запомнила боль и ярость, что охватили ее тогда.

Она уничтожила Охотников. Всех, до единого. Она уже собиралась нанести «визит вежливости» княгине, когда ей в голову пришла мысль о куда более изящной и жестокой мести, которая к тому же позволила бы ей навек оставаться радом с Колином, ставшим к этому времени важной частью ее «жизни». Если бы она убила Бельскую, главу одного из самых знатных аристократических родов империи, ей пришлось бы срочно покинуть империю – император не прощал подобного, и нанял бы лучших магов для