то помрем — не сейчас, так через год…
— День добрый, однако. Давайте, что ли, представимся. Я — Макс, это Ирина, Маша и Дима.
— Николай. — Пожилой сухощавый дядька.
— Игорь, — средних лет, чуть полноват, круглое лицо, усы.
— Владимир, — лет двадцать пять, высокий, худой, светлые волосы.
— Ну мы тут вроде партизан на семейном подряде. Пока думаем тут пожить, а дальше видно будет. А у вас планы какие?
— Да особо никаких. Выжить планируем, пока все образуется.
— Ну мы тоже планировали. Целых два дня. А потом поняли, что ничего уже не образуется.
— Это как?
— А вот так — прежней жизни уже не будет. Ожившие покойники съели.
— И что? Про конец света грузить будете? — Владимир презрительного отношения к «опиуму для народа» скрывать не собирался, принимая, видимо из-за бороды, меня за священника.
— Чего про него грузить? Он уже прошел. А мы — остались. И если хотим и дальше остаться, то нужно как-то к новой жизни готовиться.
— И как планируете? — Это уже Николай.
— Садимся тут и собираем все, что сможем собрать. Продукты, горючку, шмотки. И постепенно строим удобное место для жизни.
— Прямо здесь?
— А чем тут плохо? Мертвяки не забредут — забор хороший, да и далеко от жилья. Город близко, а в нем брошенного имущества навалом. Военные, конечно, многое соберут, но и нам хватит.
— А нам чего все это рассказываешь? Предложить что-то хочешь?
— Разумеется. Участие в проекте.
— Ну вообще мысль интересная… По домам сидеть толку мало… Только тут же одни гаражи и железки — мужикам раздолье, особенно таким, как мы. А жены-детишки… Твои-то вон здоровые все, а у Володьки пять лет девке — куда ее в гаражи?
— Думать будем и обустраиваться. В квартирах скоро плохо станет — кому сейчас надо свет-газ-воду качать? Пока автоматика держит — работает, а чуть что — чинить никто не пойдет.
— А тут что? Ну отопление сделаем как-нибудь, не вопрос. А с электричеством что делать будем?
— По электричеству тоже мысли есть, но вчетвером не поднять — надо больше народу.
— Ну в общем, подумаем.
— Подумайте. И если знакомые есть подходящие — тоже скажите. Связь у вас есть какая-нибудь?
— «Сибишка» в машине стоит, ну и карманные.
— «Сибишкой» мы пока не разжились, а карманные — это что, LPD?
— «Моторолы», а какие там буквы — фиг его…
— Включайте, попробуем.
— Так мы и не выключали.
Гм… Я опять идиот. Привык рацией пользоваться от сих до сих, а ведь ничто не мешает постоянно эфир слушать. Есть ведь люди кругом…
Связь легко установилась. Посмотрим, конечно, как с дальностью будет, но выключать аппарат уже не стоит. Фиг с ними, аккумуляторами, на первые годы хватит, как бы они еще нас не пережили… Впрочем, это уже фиг там, «не дождетесь!».
Так и разошлись. Мужики погрузились в свою «шишигу» и отбыли по домам. Думать. Хотя чего тут думать, прыгать надо. Да, а информацией обменяться так и забыли. Может, они чего полезное знают «про зомбей», что нам неизвестно… Ну да ладно, услышимся еще. В любом случае броневик надо делать и начинать набеги — прицеп у магазина запчастей, масла и прочие расходники в том же магазине, потом по продуктам… И бензиновый вопрос решать надо — сколько-то с машин в сервисе сольем, но это на пару заправок, не больше… Надо хотя бы пару бочек найти и какой-то насос — не ведром же переливать… Но сначала — броневик.
С броневиком возились до ночи. Все же сталь кроить — не картон. Особенно тяжело шла резка. Автоген в сервисе был, но его следовало поберечь на времена, когда электричества не будет, а болгаркой пилить листы вдоль — то еще удовольствие. Если бы тут были гильотинные ножницы — мы бы три таких бронекорпуса не напрягаясь сделали… А напрягшись — и пять, было бы из чего. Но автосервису гильотина как-то не очень нужна — ее здесь и не было. Попытка хотя бы мелкие листы резать на фрезерном станке привела только к поломке фрезы — лист начало трясти и дергать. Да и скорость немногим больше. Так что к вечеру, основательно оглохнув от визга болгарки и отсушив руки кувалдой, мы только-только одели морду «паджерика» и установили бронепояс по контуру. Попутно я обнаружил, что Дима неплохо чувствует металл — заставить железяку гнуться куда надо ударами кувалды у него получалось лучше, чем у меня. А вот с пространственным мышлением оказалось наоборот, хотя, казалось бы, дизайнер. Видимо, все же художественный взгляд и инженерный отличаются. Даже когда смотрят на одну и ту же загогулину. Машка тоже приложила руку — вооружившись электродрелью, размечала щели на бронерешетке радиатора, которые я в поте лица и ливне окалины прорезал болгаркой. Но щели — это все полбеды. Сложнее было скроить, свернуть и проварить хитровыгнутые пространственные дуги над колесными арками. Но и с этой задачей мы справились, хотя и пришлось готовое изделие дорабатывать кувалдой для установки по месту. Зато весь нижний контур «паджерика» скрылся за корявым, но весьма жестким бронепоясом. Можно не боясь сносить мертвяков на ходу, да и автомобили расталкивать смело, если возникнет такая надобность. А нужно еще защитить стекла, усилить двери… Но это уже потом. Утром — надо выезд сделать. И машину проверить, и хабара притащить. Дальше условия будут хуже: мертвяков больше и ездить дальше, — так что испытания сейчас.
Вечером попробовал еще раз прозвониться Ольге. У них все было как и вчера, сидели дома, слушали новости. Комендант гарнизона (оказывается, в Туле и такой был — или, наоборот, появился?) объявил в городе особое положение в связи с эпидемией неизвестного заболевания. Вопреки ожиданиям, казенной держимордовщины не было — особость положения проявлялась в разрешении (временном) на открытое ношение любого оружия. Скрытое ношение запрещалось, за разбойное нападение полагался расстрел. Город поделили на зоны эвакуации, наиболее неблагоприятные районы вывозили первыми — частную застройку. Девятиэтажки с открытыми пространствами между ними, которые легко контролировать, пока оставили. В общем, грамотно действует комендант, но, похоже, удержать весь город и не надеется. Я кратенько рассказал, какой мы тут броневик сооружаем.
— Слушай, а тебе ведь старая машина уже не нужна?
— Ну в общем, нет. По городу на ней опасно ездить.
— А ты можешь мне ее дать?
— Ну вообще могу, только куда ты собралась?
— Не по городу. Нужно мне.
— У тебя оружие есть?
— Нет. А у тебя?
— У меня есть, но тебе дать нечего.
— Дай машину, дальше я разберусь.
— Слушай, ты вообще понимаешь, что творится? Мы вчетвером с оружием ездить опасаемся, весь день трахались с броневиком, чтоб безопасно ездить, а ты одна без оружия на «ксюхе» собралась куда- то.
— Ну ты можешь дать или нет?
— Только если найду еще ружье. Я тебя хочу среди живых видеть, а не дохлых.
— Меня прикроют и встретят. С оружием.
— Кто, интересно?
— Не суть важно. Тебя раньше не интересовало, а теперь чего вдруг? Машину я верну.
— Да не в машине дело. У меня машин полон двор. И у тебя, кстати, тоже. Просто нельзя уже без
