погибнуть – в этом мире погибнуть нетрудно. Но всегда находится объяснение смерти.
– Может, это были грабители, – сказал Витас. – Они взломали кабинет и унесли вещи.
– Это кто? – спросил брат Кам ПетриУ. – Что он говорит?
– Мой друг говорит, что это могли быть грабители.
– Грабители? Зачем они стали бы убивать сестру? – удивился Кам ПетриУ. – Они дождались бы, пока она уйдет. – Он был прав. – А он? Я его видел. Он прилетел со звезд?
– Он прилетел сегодня. На «Шквале».
И, произнося это слово, Андрей понял, что ПетриА старалась выскрести на стене.
Он молча вышел из кабинета и еще раз прочел слово. Конечно же, ПетриА хотела сказать про «Шквал». И на космолингве. Значит, для Андрея.
Витас вышел из кабинета следом за Андреем.
– Смотри, – сказал Андрей тихо и показал на надпись.
– «Шквал»? – сразу догадался Витас.
– Да. Она хотела нам сказать.
– Ты можешь позвонить в диспетчерскую?
Андрей снял трубку телефона. Там не отвечали.
В дверях стоял Кам ПетриУ. Модная прическа – гребнем – сдвинулась набок. Тога расстегнута. Глаза красные.
– ДрейЮ, – сказал он, – мою сестру убили. Ножом в спину. Как слизняки, которые жалят ночью. Ее кровь – моя кровь.
Слезы текли по щекам. На Пэ-У мужчины не стесняются эмоций, сдержанность – долг женщины.
– Ее кровь – моя кровь, – повторил Кам ПетриУ, поднимая руку ладонью вперед.
Это были слова смертной мести. Брат брал месть на себя. Если бы он считал ДрейЮ близким человеком, он бы сказал иначе: «Ее кровь – наша кровь», приглашая тем самым Андрея к кровной мести и связывая его этой местью.
Андрей был здесь чужим. И мир этот был ему чужд. И, уж конечно, чужда месть, которая отныне будет править делами и мыслями клана Кам Петри.
– Я не знаю убийцу. Я могу подозревать всех, – сказал Кам ПетриУ. – Могу подозревать тебя, звездный господин. И твоего друга.
– Не надо, – сказал Андрей.
Андрей смотрел через плечо Кам ПетриУ. ПетриА лежала на диване.
Андрей прошел в кабинет, отстранив молодого человека. Тот покорно подчинился. Андрей остановился у дивана. ПетриА лежала, чуть склонив голову набок, ее рука свисала вниз, касаясь длинными пальцами пола.
Так стоять было нельзя. Надо было что-то делать. Она написала о «Шквале». Надо ехать на космодром.
Андрей был совсем один. Снова совсем один. Как человек, который проваливается в черную бездну космоса, чтобы никогда не встретить в своем падении ничего, кроме пустоты.
Андрей услышал собственный голос. И удивился, услышав, какой он хриплый.
– Твоя кровь, – сказал он, – моя кровь.
Это было очень древнее заклятие. Он брал месть на себя. Как самый близкий человек. Как человек, имеющий право на монополию мести.
Очень цивилизованный и мирный человек, представитель гражданской космической авиации на планете Пэ-У, объявлял о мести. Это было немыслимо. Если бы кто-нибудь сказал об этом Андрею день назад, он бы засмеялся.
– Я подчиняюсь, отец, – сказал Кам ПетриУ.
Оказывается, он помнит об их родственных отношениях. Андрей сказал:
– Кам ПетриУ, ты вызовешь стражников и все расскажешь. Мы едем на космодром. Нашему кораблю может угрожать опасность. Мы возьмем твою машину.
Он сказал это голосом человека, который имеет право распоряжаться.
– Я все сделаю, – сказал Кам ПетриУ.
Витас не понял этого разговора. Они говорили на языке Пэ-У. И уж тем более он не знал о законах мести.
Андрей склонился и поцеловал ПетриА в висок. Кожа еще сохраняла остатки теплоты.
Маленькая машина Кам ПетриУ ехала медленно. Паровой двигатель вздыхал, ухал, в нем что-то потрескивало, и Витас, не знавший, насколько такие монстры надежны, беспокоился, доберутся ли они до места. Они, как ни странно, долго разговаривали об этих машинах, может, потому, что Андрею было легче говорить о паровых котлах, чем о том, что случилось.
Надо было позвонить Ольсену, старик знал ПетриА, и они были дружны с девушкой, но Ольсен уехал куда-то с ВараЮ.
Интуитивно Андрей ощущал какую-то связь между покушением у Пруга и смертью ПетриА, но, разумеется, никаких оснований для выводов не было. Просто совпадение по времени.
– С такой скоростью мы доберемся до космодрома к утру, – сказал Витас.
Темные редкие дыни выплывали из темноты, освещенные фонарем машины прятались в столбах дыма, поднимавшихся из их труб, и уплывали назад, солидно и беззвучно.
…Машина ухнула в очередную выбоину, и ее окутало пылью. Когда она выбралась из желтого, подсвеченного фарой облака, впереди возникли огни космодрома. Тусклые дежурные фонари. И люлька диспетчерской на башне.
Ворота на поле были распахнуты, охранника рядом не видно.
Андрей развернул машину и затормозил у башни.
Вокруг было очень тихо. Далеко-далеко за полем выли лисы. Стайка летучих крыс пролетела низко над головами, и по коже прошел холодок от крысиного ультразвукового пения.
Витас ничего не спрашивал. Он молча следовал за Андреем.
Они взбежали по лестнице.
Диспетчерская была ярко освещена.
Дежурный диспетчер завалился набок в кресле, голова склонялась к пульту. Он был недвижен.
Андрей приподнял веко диспетчера, пощупал пульс.
– Он жив.
Диспетчер тихо застонал.
Витас прошел к экрану и включил его. Корабль возник на экране. Он был темен и тих. Витас дал увеличение. Люк был открыт, пандус спущен.
– Где вызов? – спросил Витас отрывисто.
Андрей уже вызывал корабль. Корабль не отвечал.
– На мостике никого, – сказал он. Экран связи был пустым.
– Этого не может быть, – сказал Витас.
Андрей обернулся. В открытых воротах космодрома вспыхнул белый круг прожектора. На поле выползла большая военная машина. Из коротких труб белыми столбами рвался пар. Стальной округлый лоб блестел под фонарем. Машина пошла полем к кораблю.
– Что за черт!
Андрей бросился к выходу. Витас за ним. Они залезли в машину Кам ПетриУ. Паровой котел был горячим, и машина почти сразу взяла с места и покатила к кораблю. Они видели, как тормозит боевая машина. Наверху пандуса в открытом люке возникла фигура.
– Кто это? – крикнул Андрей, перекрывая рев парового двигателя.
– Это ты! – закричал в ответ Витас.
Человек редко видит самого себя издали, да и не ожидал Андрей увидеть агента КФ встречающим боевую машину. Но Витас был прав. Человек, стоявший у люка, был одет в песочный мундир Андрея, который исчез из кабинета.
Люки боевой машины раскрылись, и оттуда выскочили воины в черных коротких туниках поверх кольчуг. С копьями, некоторые с автоматами. Затем вылез грузный человек, тоже закованный в латы. Андрей узнал
