хлыст. Меня хотели наказать. Я был гордый, я схватился за хлыст. Скажи доктору, что от шарика получаются занозы, они нарывают. Не смотри на меня, ДрейЮ, я не дам тебе меня убить. Я убью тебя сам. Не сейчас, а когда мне это будет нужно.
Андрей поднялся и сказал археологу:
– Пошли в медпункт, ван Кун.
«Умение убивать… – думал он. – Мне не приходилось убивать человека… Но зачем ему об этом знать? Наверное, если очень рассердить кролика, он тоже убьет человека».
– Вы не представляете, – повторял археолог, пока доктор готовил успокаивающие средства, – что это за существа. Им доставляет наслаждение бить. Я сначала этого не понял и довольно резко им отвечал. Скажите, неужели каждого человека можно избить так, что он потеряет человеческий облик?
– А на Ар-А остались люди? – спросил Андрей, чтобы переменить тему разговора.
– Люди? Я же сказал, что их оружие изменяло генетическую структуру. Не только убивало взрослых, но и тех, кто еще не родился, а иногда хуже чем убивало. Знаете, они отняли у меня лекарство, которое вы мне дали. Были люди – стали амляки.
– Разденьтесь, – сказал доктор Геза. – Но сначала выпейте вот это.
– Сейчас, сейчас. – Археолог начал быстро раздеваться, словно боялся ослушаться. Доктор поглядел на Андрея.
Фотий ван Кун залпом выпил лекарство, поперхнулся. Поморщился, хотел что-то сказать, но не сказал. Обнаженный Фотий ван Кун оказался очень худ и весь изрисован синяками и ссадинами.
– Ну и обработали они вас, – сказал доктор. – Придется поработать.
Археолог лежал на смотровой койке. Веки его смежились, он дремал. Видно, доктор накачал его транквилизаторами.
С Андреем доктор Геза возился долго. Оказалось, что и в самом деле ладонь набита маленькими занозами. Каждую пришлось вытаскивать отдельно. Андрей был рад, что археолог заснул, он не слышал, как Андрей стонет.
К этому времени в Центре знали, что планета Пэ-У не отвечает. Знали, что молчит и «Шквал». В том, что случилось бедствие, уже никто не сомневался. В этом секторе было два корабля: «Титан» и «Вациус». Оба на плазменных двигателях, обоим следовало резко изменить курс и идти к системе, по крайней мере, несколько дней.
После короткого совещания в управлении Космофлота «Вациус» получил приказ идти к Пэ-У. В тот же вечер с орбиты у Сириуса стартовал к Пэ-У патрульный крейсер «Гром» класса «Инвинсибл». Он шел на гравитационных двигателях, но расстояние было очень велико. Он придет позже, чем «Вациус». Такова была ситуация, когда Андрей пошел спать.
Капитан «Вациуса», милостивый Йнвуке, почти двухметровый сутулый уроженец Крионы, обвел маленькими, в густых белых ресницах глазами собравшихся в салоне пассажиров и членов экипажа.
– У меня серьезное сообщение, и потому прошу всех молчать и слушать внимательно.
В салоне собралось человек шестьдесят. В основном это были соотечественники капитана, с Крионы была и вся команда. Рейс к нескольким звездным системам должен был занять около полугода. В этом секторе звезды собраны куда компактнее, чем там, на окраине витка Галактики, где расположена Солнечная система, так что космические путешествия обычны и будничны.
Капитан оправил парадную форму Космофлота, не очень удобную для него, так как крионцы предпочитают свободные мягкие одежды.
– Гравитолет «Шквал» не выходит на связь, – сказал капитан. – Он в рейсе на планете Пэ-У.
– Милостивый капитан, – поклонился, приподнимаясь, второй штурман, – а что говорит станция планеты Пэ-У?
– С планетой Пэ-У тоже нет связи, – сказал капитан, чуть кланяясь второму штурману.
– Осмелюсь не понять вашу милость, – сказал второй штурман. Он говорил то, что хотели бы сказать и другие члены экипажа, но не имели права, так как только второй штурман, он же сын капитана корабля, имел право спросить. – Как может прекратиться связь и с кораблем, и с планетой, если на них установлены совершенно автономные, галактического типа станции связи?
– Я не могу ответить на ваш вопрос, – сказал капитан. – Это вся информация, которой я располагаю.
– Однако такого не случалось.
Капитан Йнвуке мысленно отметил, что второй штурман заслужил наказание за открытое сомнение в словах своего капитана, но не сказал об этом вслух, чтобы не компрометировать второго штурмана.
– Если один корабль Космофлота попал в беду, а мы не можем предположить, что две станции случайно перестали работать, то все корабли Космофлота, которые находятся в секторе, идут к нему на помощь. Мы находимся ближе всех к планете Пэ-У.
По салону прошло движение.
– Каково отклонение от нашей цели? – спросил один из пассажиров. Он был землянином и не знал, что ему не положено задавать вопросы. Но капитан, понимая, что обстоятельства сложились исключительные, ответил ему:
– Сегодня же мы меняем курс и идем к цели на максимальной скорости, которая непереносима для некоторых пассажиров. Поэтому мы предлагаем всем пассажирам перейти на планетарный посадочный катер. Там будет тесно и не очень удобно. Катер пойдет следом. Как только мы закончим нашу миссию, мы вернемся на прежний курс и возьмем на борт планетарный катер. Общая задержка рейса составит примерно двенадцать галактических суток. В случае, если обстоятельства изменятся, то и больше.
Некоторые из пассажиров начали протестовать, так как у них были срочные дела, но с ними капитан даже не стал спорить.
– Что же вы предполагаете? – спросил настойчиво второй штурман.
– Я ничего не предполагаю, – ответил капитан. – Но планета Пэ-У относится к разряду развивающихся планет, еще не готовых к галактическому содружеству. Социальные условия там нестабильны.
Так как Криона была крайне цивилизованной планетой, гордой своим соучастием в основании Галактической лиги, капитан никогда не мог изгнать из своего голоса некоторой снисходительности к иным отсталым цивилизациям.
– Корабль и станция могли погибнуть? – спросил второй штурман.
Капитан вздохнул. Он почти ненавидел второго штурмана, который вел себя как последний пассажир.
– Но почему мы? – спросил пассажир с Земли. – Ведь есть специальные патрульные крейсеры. Это их дело, а не Космофлота.
– Космофлот никогда не оставлял в беде своих товарищей, – сказал капитан, глядя на второго штурмана. – Мы будем там на три дня раньше патрульного крейсера.
– Но ведь мы не вооружены!
– Поэтому я и приказываю всем пассажирам покинуть корабль. А также могут покинуть корабль все те члены экипажа, которые считают, что дальнейшее пребывание на корабле может представить для них опасность.
Первым улыбнулся второй штурман. Улыбнулись и остальные члены экипажа, которые принадлежали к гордой и древней расе планеты Криона.
Консул Ольсен и начальник стражи ВараЮ приехали на космодром.
Само здание почти не пострадало. Взрыв, нарушивший диспетчерскую, лишь выбил стекла и сорвал крышу.
В тени здания, еле различимые за тучей рыжей пыли и сами рыжие, сидели рядком три мрачных инженера из команды «Шквала».
Ольсен поздоровался. Они поднялись. Они уже близко познакомились с консулом за вчерашний день.
– Что-нибудь слышно? – спросил первый инженер Салиандри. Он провел ладонью по плотной курчавой шевелюре, и в рыжей шапке образовалась черная просека.
