рожу с золотыми клыками… Впрочем, может быть это тоже был мираж?.. Да нет, вряд ли!
Пока я так размышлял, моя лошадка обогнула очередной холм, и впереди в уже явно наметившихся сумерках, проблеснули огоньки какого-то населенного пункта. Лошадь прибавила шагу, и уже через несколько минут мы въехали в небольшое село. В самом его центре, я обнаружил двухэтажное строение с широким двором, обнесенным высокой изгородью. Над входом в это замечательное здание имелась вывеска, сообщающая, что под сим гостеприимным кровом располагается харчевня, кабак, шинок, закусочная… «За столом у Носоглота», а маленькое объявление, выставленное в нижнем фасадном окошке, оповещало публику, что здесь имеются и «спальные места».
«Именно то, что нам надо!» – подумал я и вдруг обнаружил, что моих каргушей… нигде нет!
В полном одиночестве я подъехал к воротам… харчевни, будем ее называть так, и сполз с лошади. Из стоявшего в глубине двора обширного сарая выбежал невысокий мальчуган и бросился ко мне. Подбежав, он ухватился за узду, намереваясь, видимо, отвести лошадь в стойло, но я придержал его:
– Слушай, малец, я прошу тебя как следует позаботиться о моей лошадке, – проникновенно проговорил я, – Если, не дай… Демиург, с ней что-то будет не так, я вынужден буду пролить море крови ни в чем не повинных… сквотов! Ты меня понял?!
Мальчуган молча кивнул, блеснув белками глаз, и мне вдруг показалось, что он слеп. Я отпустил уздечку, и пока он вел мою лошадь к конюшне, следил за ним. Когда они скрылись за воротами конюшни, я пробормотал себе под нос: – Смотри, я проверю… – повернулся и направился к входу в местный отель.
Общий обеденный зал был мал, пуст и темен. На крошечной стойке горела одинокая свеча, да прогоревшие в очаге дрова бросали на ближние стены тусклые багровые отсветы. Присмотревшись, я обнаружил за стойкой неподвижную тень и, приняв ее за хозяина, громко спросил:
– Может одинокий путник найти приют под этим кровом?!
Эхо от моего голоса пометалось между темными стенами и растворилось в окружающей тишине. После долгой и совершенно непонятной паузы я услышал ответ, сказанный очень тихо:
– Одинокий путник может найти здесь приют… если он достаточно отважен…
Шепот этот мне не понравился. «Вот так гостиница!» – подумалось мне, – «Постояльцев заманивают с помощью запугиваний», а вслух произнес:
– У меня достаточно и отваги, и денег…
– Тогда проходи…
Я и прошел. К самой стойке.
С другой стороны этого неказистого деревянного сооружения я увидел высокого старика и темной рубашке с расстегнутым воротом, мешковатых штанах, поверх которых был повязан синий фартук. Он стоял совершенно неподвижно, и лишь живые, поблескивающие глаза внимательно следили за моим приближением. В одной руке он сжимал старый ржавый топор, а в другой тоненький ореховый прутик. Я взглянул на эти неподходящие для бармена предметы и громко сказал:
– Благодарю покорно! Топор мне не нужен, а для розог я слишком стар!
Старик ничуть не смутился. Чуть расслабившись, он изобразил улыбку, больше похожую на предупреждающий оскал, и ответил:
– Не обижайся, сэр рыцарь, жизнь в наших краях стала… уж очень веселой – чуть не каждую ночь посетители… к-гм, странные заглядывают. Вот и держу для кого железо холодное, для кого дерево наговоренное… Ты-то, сэр Рыцарь, что предпочитаешь?
– Я предпочитаю жареного цыпленка, какого-нибудь легкого питья, и чистую постель, если, конечно, все это есть в твоем заведении.
Старик снова внимательно меня оглядел и задал новый вопрос:
– А расплачиваться чем будешь?
– Это зависит от того, что получу, – ответил я, – Могу заплатить имперским дубоном, могу хорошей оплеухой!
– Ага… – проговорил старик, по-прежнему не сводя глаз с моего забрала и не выпуская из рук своего оружия.
Тогда я сделал первый шаг к более близкому знакомству – поднял свое улыбающееся забрало.
Как только старик увидел мое лицо, его физиономия помягчела, но своего железа и дерева он не отложил. Вместо этого он, не оборачиваясь, позвал:
– Аугуста, подь сюда!..
За его спиной бесшумно приоткрылась незаметная дверь, и в образовавшуюся щель выглянул любопытный глаз.
Старик, продолжая наблюдать за мной, приказал:
– Застели постель в главной гостевой, зажги свет и приготовь ночник. Потом спустишься сюда. Норме прикажи, пусть подаст ужин: цыпленка в соусе с зеленью, кувшин вина, хлеб, овощи. Вино пусть нацедит из крайней бочки. Да скажи, я сам все попробую, если что напутает, я ей космы повыдергиваю.
Глаз исчез, и дверь прикрылась, а старик обратился ко мне:
– Занимай любой стол, сэр рыцарь, как видишь посетителей у меня немного…
– Если можно, любезный хозяин, я поужинаю у стойки. Я путешествую… к-гм, один, и потому у меня нет главной приправы к ужину.
– Какой приправы? – заинтересовался хозяин.
– Интересного собеседника, – ответил я, – Так что я надеюсь, ты составишь мне компанию.
– Ну что ж, – согласился старик, – Почему не поговорить со свежим благородным сэром, свежих благородных сэров последнее время в наших краях ох как мало останавливается!
Он протянул руку под стойку, и через секунду она появилась на свет божий уже не с прутиком, а с объемистой бутылкой, в которой бултыхалась прозрачная, темно-коричневая жидкость:
– А что, сэр Рыцарь, если мы позволим себе перед ужином по капельке можжевеловой?
– Никогда не отказывался от дельных предложений! – с энтузиазмом воскликнул я.
Старик выудил из-под стойки пару стаканов толстого стекла и набулькал в каждый до половины. Он уже хотел поставить емкость, но я возмутился:
– Э, старый, со знакомством надо по полной!..
Старик бросил на меня острый взгляд, но возражать не стал, и через секунду стаканчики были полны.
Мы подняли посуду, приветствуя друг друга, и я, не раздумывая, опрокинул свой.
Столь привлекательная на вид жидкость оказалась весьма слабым подобием плохонького виски. Мне, человеку воспитанному на отечественной сорокаградусной, да под пиво, эта доза была, что слону дробина. А вот старик, увидев мою расправу над его можжевеловой гордостью, буквально вытаращил глаза.
– Ну, сэр Рыцарь, ты, я смотрю, горазд спиртное хлебать!
– Нам рыцарям без этого никак нельзя! – гордо ответил я, – Оченно организм в боях поддерживает!
Старик наконец отложил свой топор и задумчиво посмотрел на стакан в своей руке.
– А ведь я, пожалуй, такую дозу не потяну… – вдруг усомнился он.
– А тебя никто и не заставляет, – пожал я плечами, – Пей сколько хочешь… или можешь.
Старик медленно вытянул половину стакашки после чего страшно сморщился и вытер губы рукавом.
– Ну что, по второй! – немедленно предложил я.
– Ну ты, сэр Рыцарь, крут… – просипел перехваченным горлом старик и помотал головой.
В этот момент за спиной хозяина снова отворилась дверка, и из нее спиной вперед появилась невысокая девушка. Миновав дверной проем, она развернулась, и тут уже я застыл на месте с выпученными глазами и открытым ртом. На меня смотрела, мило улыбаясь… Кроха!
«Как она сюда попала?!» – прозвенел в моей голове вопрос, и в ту же секунду я получил ответ:
«Маулик разрешил мне тебя сопровождать, сэр Владимир».
Я закрыл рот и резко выдохнул, приходя в себя от изумления. И в это же мгновение мне стало удивительно легко и радостно!
А старик-хозяин, похоже, даже не заметил ни моего изумления, ни охватившей меня радости, полуобернувшись в сторону Крохи, он недовольно заворчал:
– Ну, наконец-то! Тебя только за погибелью посылать – две жизни прожить можно! Давай, ставь сюда что ты там притащила!
