здесь водятся Скальные Топтуны, мастер Барбат мгновенно сведет их численность к нулю!
– Скальные Топтуны? – переспросил проводник, – Нет, я таких пока еще не встречал…
– Ну так благодари за это Демиурга, – посоветовал маркиз, – Мы одного встретили, по пути к вашему городу, и эта встреча нам очень не понравилась!
Осел, не вступая в общий разговор, пристроился в кильватер к моей лошади, и я, опустив забрало, немедленно разглядел на его хребте обоих каргушей.
«Ребята, – мысленно позвал я, – Переселяйтесь ко мне, не трудите холку мастеру Барбату!»
Топс и Фока переглянулись, и мгновение спустя я увидел их на крупе моей кобылы. И тут, получив возможность разглядеть их поближе, я вдруг понял, что оба малыша имеют какой-то, странно помятый, вид.
«Как ночь провели, ребята? – озабоченно поинтересовался я, – Самочувствие как?»
«Как провели, как провели!.. – тут же передразнил меня Фока, – Небось не как некоторые в мягких, теплых постельках!..»
«Не очень хорошо… – подтвердил Топс более спокойным тоном, – Можно даже сказать, плохо провели…»
«И в чем дело?» – продолжал допытываться я.
«Да, понимаешь ли, сэр рыцарь, – начал рассказывать Топс, – Барбат, как обычно, нашел отличную норку, устроились мы, и уже начали было засыпать, как появились какие-то… – Топс замолчал, подыскивая подходяще слово, и его тут же вставил Фока, – Гаденыши!..»
«Гаденыши!.. – без колебаний согласился Топс, – И начали топтаться вокруг нашего убежища. Терпели мы, терпели, и наконец не выдержали…»
«Я не выдержал!..» – снова встрял Фока.
Топс оглянулся на товарища и снова согласился:
«Фока первый не выдержал… Взял и вылез… ругаться… Так на него чуть было не наступили!..»
«Кто?!» – спросил я с большим интересом.
«В том-то и дело, что мы не знаем!.. – воскликнул Фока, – Представляешь, топают так, что камни трясутся и следы размером с большой поднос в землю впечатываются… а никого нет!»
«Может ты просто в темноте не разглядел?..» – высказал я смелое предположение.
«Чего я не разглядел?! – тут же обиделся Фока, – Я, между прочим, в любой темноте, как вуглин-фу вижу! Если я говорю, что никого не было, значит никого не было!!»
С минуту мы помолчали, а потом я огорченно пробормотал:
«Жалко, что на Фоку не наступили…»
«Почему?!» – в один голос спросили оба каргуша, только вопрос Фоки звучал до крайности возмущенно, а вопрос Топса был наполнен профессионально-научным интересом.
«Ну, если бы на него наступили, мы бы точно знали, что вокруг вашего убежища действительно кто-то бродил, а так…»
«Что – так?! Что – так?! – снова возмутился оранжевоголовый малыш, – Так у тебя остаются серьезные сомнения?! Тебя в моей правоте может убедить только мое раздавленное насмерть тело?!»
«Нет, – со всей серьезностью заверил я обиженного каргуша, – Твое раздавленное насмерть тело весьма меня огорчило бы. Но теперь я могу предположить, что ночью у вас обоих просто были зрительно- осязательно-слуховые галлюцинции…»
«Чего у нас было!!!» – завопили на этот раз оба каргуша.
Объяснить «чего у них было» я не успел – от разговора с ними меня отвлек голос нашего проводника:
– Вот отсюда начинаются настоящие горы!..
Я поднял забрало и огляделся. Дорога действительно подошла к первым настоящим скалам и от того места, где мы находились, резко поворачивала влево, вдоль скального массива, вырастающего из каменистой равнины и стеной уходящего вверх.
– Здесь дорога к побережью сворачивает, – он указал влево, – А нам – сюда!..
И проводник свернул вправо, на узкую тропу, прихотливо змеившуюся между огромными скальными обломками и скрывающуюся в темной расщелине. Через несколько минут мы, выстроившись гуськом, въехали в темный, сырой провал, в который, похоже, никогда не заглядывало солнце. Маленькая лошадка Вагруса бодро перебирала ногами, пробираясь между камнями, то тому намеку на тропу, который еще оставался, а вот наши лошади, особенно моя, явно занервничали. Зато ослик-баггейн, пристроившийся в хвосте нашего отряда, вел себя вполне уверенно и каким-то странным утробным ворчанием успокаивал лошадей.
В полном молчании мы продвигались вверх по ущелью, действительно – вверх, потому что каменистая почва быстро повышалась, вселяя в нас надежду на скорый выход к солнцу. По этой щели мы проехали не меньше километра, и тут я неожиданно заметил, что впереди… тупик! Не далее, чем в пятидесяти метрах он нас вертикально вверх уходила темная гранитная стена, отблескивающая слюдяным сколом. Проводник, между тем, продолжал двигаться вперед, словно не замечая преграждающей дорогу стены. Я хотел было окликнуть его и указать на наше «безвыходное» положение, но решил посмотреть, как он сам будет выпутываться из него.
Выпутываться ему не пришлось, оказалось, что никакого тупика не было, просто в темноте я не рассмотрел, что вправо вдоль стены, вроде бы преграждающей нам путь, уходила гранитная осыпь. Она, правда, была еще круче, чем предыдущая тропа, но вполне проходима для лошадей. Однако, Вагрус соскочил на землю и повел свою лошадку в поводу. Мы с сэром Вигурдом последовали его примеру, и снова я понял, что проводник поступил совершенно правильно – осыпь состояла из странных некрупных обломков с необыкновенно острыми краями. Создавалось впечатление, что эти осколки были результатом… подрывных работ.
Этому утомительному подъему, казалось не будет конца, но, наконец, вы добрались до верхнего края осыпи, и оказались на обширном плоском плато, с одной стороны обрывавшимся к покинутой нами равнине, а с другой, казалось, упиравшимся в крутой горный массив, до которого, правда было довольно далеко.
Тропы здесь не было никакой, так что направление движения наш проводник выбирал уже по только ему известным приметам. На мой взгляд, таких примет просто не было, однако Вагрус, вновь оседлавший свою лошадь, уверенно направился вперед, забирая постепенно чуть влево.
И снова мы молча последовали за ним, только теперь мы смогли ехать компактной группой, поскольку под копытами лошадей был твердый камень, присыпанный мелкой пылью, без всякого намека на обломки и каменную крошку. Часа через два, когда солнце явно перевалило за полдень, Варгус остановил наш отряд, заявив, что настало время перекусить.
Мы, действительно, всего лишь перекусили стоя и всухомятку, поскольку садиться в окружающую нас пыль или разводить огонь никакого желания у нас не было. И снова перед нашими глазами поплыли однообразные камни плато.
Солнце уже почти коснулось горных вершин, чуть левее направления, по которому мы следовали, когда в приблизившемся горном массиве я разглядел новую темную щель, гигантским восклицательным знаком разделившей его на две части. Казалось на серый гранит скальной стены обрушился мощный прямой удар меча и рассек его сверху донизу. Скала, словно живое тело начала разваливаться пополам, в какой-то момент застыла, да так и осталась стоять с чуть разошедшимися в разрубе краями. Наш проводник направлял своего конька как раз к этому разрубу.
Чтобы добраться до начала расщелины, нам понадобилось еще около получаса. Возле самого входа в скалу, Варгус остановился и повернулся ко мне:
– Вот, благородный сэр, начало Скользящей Расщелины… Дальше, если хотите, ступайте сами. Заблудиться здесь нельзя – противоположный конец ущелья упирается в Скальный Шийн.
– Ну что ж, спасибо, что довел, – проговорил я, протягивая ему приготовленную заранее плату, – Дальше, значит, прямо по этому ущелью?..
– Да, здесь ни ответвлений, ни пещер нет, – подтвердил Варгус, и, чуть помявшись, добавил, – А, может быть, все-таки не пойдете…
– Пойдем, Варгус, – улыбнулся я проводнику, – Очень мне нужен ваш Демиург!..
– Знаете что, неожиданно сказал он, – Я, пожалуй, подожду вас тут вот, неподалеку, вдруг кто-нибудь
