указанную эльфом рощу мы вошли уже в полной темноте. Пройдя дубовую рощицу почти насквозь, эльф остановился под одним из самых мощных дубов и опустился на землю. Я тут же соскочил с Дымки и присел рядом. Через минуту второй эльф и Фрик присоединились к нам, в руках у шута была наша торба и небольшой кувшин. Поймав мой взгляд, Фрик тряхнул кувшином и произнес почему-то шепотом:
– Последний!..
Мы быстро перекусили вяленым мясом и лепешками, запивая сухомятку терпким, теплым вином. После ужина Виолан поднялся, отошел чуть в сторону, а затем тихо позвал меня.
Поднявшись с земли, я тихо приблизился к эльфу, и тот молча указал рукой в ту сторону, откуда мы пришли. На противоположной стороне долины, гораздо выше того места, где остановились мы ярко пылали три костра.
– Насколько этот дан Тротт… самоуверен!.. – С затаенной горечью проговорил Виолан, – зашел так глубоко в чужие, враждебные горы и нисколько не скрывается! Словно бы нарочно, показывает – вот он я, смотрите все…
– И бойтесь… – закончил я его фразу.
Слова мои были сказаны без насмешки, спокойно, но на эльфа они подействовали, как удар хлыста. Виолан отшатнулся от меня, и я увидел, как вспыхнули его глаза, когда он бросил на меня взгляд.
– Он твердо уверен, что никто не сможет остановить его! – Добавил я и усмехнулся, – вот мы и посмотрим!..
Что именно мы посмотрим, я, наверное, и сам бы сказать не смог, но почувствовал, как сразу же спало напряжение, возникшее после моих первых слов. К дубу, под которым оставались наши спутники, мы вернулись молча, и так же молча улеглись спать.
Уолейн, дежуривший последним, разбудил нас едва только ночь слегка посерела. Было зябко от скопившейся в воздухе влаги и сползавшего с ледника холода. Все вокруг окутывал плотный туман, однако стоило нам подойти границе ледяного языка, вывалившегося в долину с перевала, как туман пропал. Я невольно оглянулся и сразу успокоился – противоположная сторона долины была укутана плотным серовато-белым облаком. Люди дана Тротта вряд ли могли видеть нас на леднике.
Лошадку Фрика мы оставили в роще, перевесив отощавшие торбы на седло Пурпурной Дымки. Я вел свою магическую лошадь в поводу, справедливо полагая, что на леднике ей будет тяжело пройти со всадником на спине. Правда, мои опасения были слишком преувеличены – лед оказался жестким, сухим и шершавым, он прекрасно держал и людей и эльфов и Дымку. Сам ледник был не слишком велик – километра два-три, но Виолан, шедший, как и накануне, впереди, продвигался осторожно, не торопясь, тщательно обстукивая ледяной наст перед собой здоровенной, вырезанной в роще дубиной.
Мы медленно поднимались к вершине перевала, и словно бы вместе с нами, вставал рассвет. Светлело по-летнему быстро, когда мы были почти в середине ледникового языка, над горами за нашими спинами вынырнуло солнце. Эльф быстро оглянулся, посмотрел на огромный, яркий диск и пробормотал:
– Нам надо поторопиться!..
– Боишься, что нас заметят из лагеря Тротта? – Быстро спросил я.
– Это уже не страшно… – ответил он, и я впервые увидел на его губах слабую улыбку, – а вот если солнце пригреет лед, идти будет гораздо труднее!
И действительно, последние метров триста дались нам с огромным трудом, и большую часть этого труда взяла на себя Пурпурная дымка, лапы которой, снабженные когтями, прекрасно держались и на пригретом солнцем катке. Но как только мы вошли в тень скал ограждавших с обеих сторон тропу перевала, лед снова сделался жестким и шершавым. Скоро ледник и вовсе кончился – последние двести метров, оставшиеся до вершины, тянулась каменная осыпь, состоявшая из крупных гранитных обломков.
А на вершине перевала нас ждали. Между гранитными скалами, ограничивающими проход, полностью перегораживая его стояли четыре огромных валуна, заросших длинной рыжей шерстью. Четыре тролля, сжимая в своих коротких и очень толстых лапах огромные каменные дубины, посверкивали сквозь развевающуюся шерстку зелеными глазищами. Как только мы приблизились, крайний справа тролль гулко прогудел:
– Дан Тон, нас прислал сюда Норк Задира. Он сказал, чтобы мы посмотрели, что ты тут собираешься делать и, если ты действительно хочешь оборонять долину Человеческого Плача, помогли тебе…
– А если ты собираешься нас обмануть, и обманом пробраться в долину, мы тебя убьем! – Пророкотал крайний слева.
Я мгновенно оказался в седле и, сняв с седельного крюка свой топор, продемонстрировал его всем четверым троллям.
– Значит, убьете?.. – Насмешливо переспросил я, – тогда, может быть мы сразу и попробуем, что быстрее – ваши… каменюки, или мой Ужас Камней?!
Тролли вскинули свои огромные каменные дубины и… попятились! В образовавшиеся между их телами щели быстро просочились трое гномов, наряженных в самые настоящие кольчуги, металлические каски, с короткими мечами в здоровенных ладонях. Один из троицы, выглядевший покоренастее прочих, шагнул вперед и заговорил сквозь густую бородищу:
– Ты, что ли, дан Тон?.. Пикля и Кнуре сказали, что тебе можно верить. Нас здесь немного – всего девять, но к ночи, возможно еще подойдут! А пока, говори, что делать надо?..
Я помолчал, пытаясь собраться с мыслями, а затем медленно протянул:
– Значит, нас здесь всего семнадцать бойцов… Давайте посмотрим, как нам встречать дана Тротта…
– А чего тут смотреть?.. – Прогудел правый тролль, но я его перебил:
– Нет уж! Прежде чем что-либо решать, надо именно осмотреть место предстоящей схватки…
– Ну смотри!.. – Прогудел тролль, и вся четверка… не тронулась с места.
С минуту я изучал эту живую стену, а затем поинтересовался:
– Так вы не желаете пропустить меня дальше?
– А дальше будет видна долина Человеческого Плача! – Подал голос левый тролль, и все четверо враз кивнули своими крошечными головами.
– Ну и что? – Не понял я.
– А то, что нечего тебе туда заглядывать! – Неожиданно высоким голосом вякнул один из серединных троллей.
– Так, может быть, вы предложите свою… диспозицию? – Миролюбиво поинтересовался я.
– Чего предложим?.. – Переспросил тот же тролль.
– План схватки. – Пояснил я.
С минуту тролли молчала, а затем крайний справа медленно прогудел:
– Ты и твой товарищ встанете впереди и примете первый удар. За вами выстроятся гномы, а позади гномов встанем мы… Через нас никому никогда не перебраться!
– Та-а-а-к… – задумчиво протянул я. Затем, отъехав шагов на десять назад, я огляделся. Время подходило к полудню – еще полчаса и солнце должно было встать точно против вершины перевала. Я вернулся назад и, обращаясь к правому троллю, поинтересовался:
– Послушай, мыслитель, что вы четверо будете делать, когда солнышко высветит этот проход. Так и останетесь здесь… каменеть?..
Вся четверка вдруг принялась топтаться на месте, явно не зная, каким образом им следует поступить. Я не замедлил добавить им сомнений:
– Ведь, даже если вы превратитесь в камень в этом, явно самом узком месте перевала, вы не сможете навсегда закупорить его. Отряд дана Тротта, спокойно перелезет через вас.
– Как это – перелезет?.. – Не понял пискля из середки.
– Очень просто!! – Неожиданно заорал я, – цепляясь за ваши рыжие космы!!!
Тролли снова затоптались на месте, а я, сделав вид, что прения с безмозглыми здоровяками закончены, повернулся к молчавшему гному:
– Ваше обычное снаряжение с вами, или вы только мечи взяли?
– Мы без обушков никуда! – Быстро ответил тот.
– Тогда принимайтесь за работу. Надо подрыть обе эти стены… – я развел руки и указал на обе скальные стенки, ограничивающие проход перевала, – … так, чтобы эти безмозглые олухи могли их по моему
