– Но если он не солгал насчет ночного штурма, то скоро все мы погибнем.
– Погибнем – но с честью, – возразил д'Аверк.
– Да, – ответил граф с грустной улыбкой. – С честью. – Он повернулся к солдату: – Скажи барону, что переговоры не состоятся.
Воин поклонился.
– Скажу, милорд, – он удалился.
– Пожалуй, надо вернуться в город, – сказал граф Брасс, поднимаясь.
– Отец! Дориан! Вы живы! – воскликнула вошедшая в зал Иссельда.
Хоукмун обнял ее:
– Да, милая, но сейчас нам необходимо вернуться. Мелиадус готов возобновить штурм.
– Погодите, – остановил их Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. – Я еще не поделился с вами своим замыслом.
ГЛАВА 12
БЕГСТВО В ПРЕИСПОДНЮЮ
Выслушав ответ графа, барон Мелиадус усмехнулся.
– Ну что ж, – бросил он приближенным. – Тогда передайте мой приказ войску: город стереть с лица земли, не щадить никого. Впрочем, пусть возьмут немного пленных, чтобы нам не скучать, пока будем праздновать победу.
С этими словами он двинулся к свежим частям, ожидающим приказа к наступлению.
– Вперед, – выкрикнул он команду, и полки двинулись к обреченному городу.
На городских стенах полыхали костры, и рядом стояли воины, которые сознавали, что очень скоро их ждет гибель. Барон залюбовался прекрасным замком, который некогда надежно защищал Эг-морт, а теперь был обречен на разрушение, и засмеялся при мысли о том, что наконец-то сможет отомстить за свое позорное бегство из этих стен.
Первые из пехотинцев уже достигли стен города, и барон направил коня вперед, чтобы понаблюдать за сражением. Внезапно он остановил коня.
«Что за мерцание? – удивленно подумал он, нахмурясь. – Почему дрожат стены замка?»
Подняв маску, он потер глаза.
Замок Брасс и стены Эгморта излучали розовое сияние, сменившееся вскоре красным, а потом – пурпурным. У барона закружилась голова. «Уж не схожу ли я с ума?» – с тревогой подумал он, облизывая пересохшие губы.
Наступающие войска замерли. Солдаты зароптали и кое-где попятились. Город, замок и склон холма испускали уже не багровые, а ярко-голубые лучи. Вскоре свет стал угасать, и вместе с ним таяли очертания замка Брасс и Эгморта. Внезапно налетел ужасающей силы ветер, едва не опрокинувший барона Мелиадуса вместе с конем.
– Стойте! – закричал он. – Что происходит?
– Город… город и замок исчезли, милорд, – услышал он чей-то испуганный голос.
– Исчезли? Этого не может быть! Куда мог исчезнуть целый город вместе с холмом? Они все еще там! Эти прохвосты окружили себя какой-то завесой!
Барон Мелиадус помчался вперед, туда, где только что высились городские стены. Он ожидал столкновения с невидимой преградой, но не встретил ее. От города осталась только изрытая глина, в которой вязли копыта коня.
– Сбежали! – взвыл барон. – Но как им это удалось? Кто им помог? Кто способен творить такие чудеса?
Солдаты отступали. Многие из них бежали. Но барон шел вперед, вытянув руки, пытаясь нащупать стены исчезнувшего города. Потом, рыдая в бессильной ярости, он упал на колени в грязь и закричал, потрясая кулаком:
– Хоукмун, я найду тебя! Я призову на помощь всю гранбретанскую науку! Клянусь Рунным Посохом, куда бы ты ни спрятался, я найду тебя и отомщу!
Поднявшись на ноги, барон Мелиадус огляделся в поисках коня.
– О, Хоукмун! – процедил он сквозь зубы. – О, Хоукмун! Я до тебя доберусь!
Послышался конский топот, мимо барона промелькнула призрачная фигура всадника в доспехах из золота и черного янтаря. Вскоре всадник исчез, но в ушах барона еще долго звучал его презрительный смех.
Барон снова поклялся Рунным Посохом, как в то злосчастное утро два года назад. Прежняя клятва дала начало новому витку истории, а нынешняя еще крепче связала самого барона и Хоукмуна с неведомым им обоим предназначением.
Барон Мелиадус поймал своего коня и направился в лагерь, твердо решив как можно скорее вернуться в Гранбретанию и посетить лаборатории Ордена Змеи. «Куда бы ни исчез замок Брасс, рано или поздно я найду в него дорогу», – пообещал он себе.
Иссельда зачарованно глядела в окно. Улыбаясь, Хоукмун прижимал ее к себе.
Позади них граф Брасс кашлянул и произнес:
– Дети мои, честно сказать, меня это немного сбило с толку. Я ровным счетом ничего не понял из объяснений Рыцаря. Куда мы попали?
– В какой-нибудь другой Камарг, отец, – ответила Иссельда. За окном клубился туман. В нем невозможно было разглядеть что-либо, кроме смутных очертаний города.
– Он обещал, что мы привыкнем к этому месту, – произнес Хоукмун. – Наверное, этот Камарг вполне реален. Надо выйти, осмотреться.
– Пожалуй, я пока останусь в городе, – подал голос д'Аверк.
– А ты что скажешь, Оладан?
Зверочеловек ухмыльнулся:
– Ты прав. Надо малость пообвыкнуть.
– Я тоже останусь с вами, – сказал граф Брасс. Он рассмеялся:
– Значит, больше нам нечего опасаться? Народ спасен?
– Да, – задумчиво сказал Ноблио. – Но не следует недооценивать ученых Гранбретании. Если существует возможность проникнуть сюда, они ее не упустят.
– Вы правы, Ноблио, – кивнул Хоукмун. Показывая на подарок Ринала, который лежал на обеденном столе в лучах льющегося через окна необыкновенного голубого света, он сказал: – Надо хранить эту вещь, как зеницу ока. Помните, Рыцарь говорил: если с ней что-нибудь случится, мы вернемся в прежнее время и пространство.
Бережно приподняв устройство, Ноблио пообещал, что позаботится о нем как следует, а когда он ушел, Хоукмун, задумчиво нащупав Красный Амулет, вновь отвернулся к окну.
– Рыцарь обещал, что вернется и скажет, что мне делать дальше, – проронил он. – Теперь у меня уже нет сомнений в том, что я служу Рунному Посоху. Рано или поздно я вынужден буду оставить замок Брасс и вернуться в реальный мир. Не забывай об этом, Иссельда.
Но его возлюбленная лишь покачала головой:
– Не стоит говорить об этом сейчас. Лучше подумаем, как нам отпраздновать свадьбу.
– Ты совершенно права, – улыбнулся он.
И все же Хоукмуна по-прежнему терзала мысль, что где-то совсем рядом, отделенный таинственным барьером, находится мир, которому по-прежнему угрожает Империя Мрака. Герцог Кельнский не сомневался, что в скором времени ему вновь придется дать бой кровожадным полчищам Гранбретании. Однако не сейчас. Пока он еще мог, окруженный друзьями, наслаждаться счастьем и покоем в объятиях возлюбленной.
Он заслужил эту передышку.
