сооружения, прежде чем сюда доберется Хаос. А пока нам нужны еда и вино. Мы должны составить план новой битвы.
– Битвы, господин? Но кто будет сражаться?
– Мы еще посмотрим, – сказал Элрик. – Еще посмотрим.
Немного спустя они увидели потрепанные остатки флота на подходе к гавани. Мунглам в отчаянии вел счет.
– Как мало! – воскликнул он. – Черный день.
Из крепостного двора раздался звук рожка.
– Подкрепление с континента, – сказал Дивим Слорм.
Они все вместе направились в крепость, во дворе которой увидели облаченного в красное всадника, который как раз спешивался. Его лицо было таким сухим, что казалось, будто оно вырезано из кости. Он сутулился от усталости.
Элрик был удивлен.
– Ракхир! Ты ведь командуешь армией, которая защищает берега Илмиоры. Что ты здесь делаешь?
– Нас отбросили в глубь континента. Теократ снарядил не один флот, а целых два. Второй появился из Бледного моря и застал нас врасплох. Наша оборона была смята, Хаос перешел в наступление, и мы были вынуждены бежать. Враг обосновался в каких-нибудь ста милях от Бакшаана и продолжает марш по континенту… Хотя какой это марш –
– Да, наше поражение неизбежно… – Голос Мунглама звучал тише вздоха.
– Мы должны раздобыть этот щит, Элрик, – сказал Дивим Слорм.
Элрик нахмурился, сердце его упало.
– Любые наши шаги против Хаоса будут обречены, если мы не обзаведемся этой защитой. Ты, Ракхир, будешь четвертым, как об этом сказано в пророчестве.
– В каком пророчестве?
– Я тебе расскажу потом. Ты готов немедленно отправиться с нами в путь?
– Дайте мне два часа поспать – и я буду готов.
– Хорошо. Два часа. Готовьтесь, друзья, нам предстоит сражаться с великаном за обладание щитом.
Только три дня спустя столкнулись они с первыми выжившими. У многих из них тела были искажены воздействием Хаоса, и они с трудом плелись вдоль белой дороги, которая вела в Джадмар – город, все еще свободный от сил Джагрина Лерна.
От них они узнали, что уже пали Илмиора, некоторые области Вилмира и крохотное независимое королевство Орг. Хаос наступал, его тень с нарастающей скоростью распространялась по Земле, сфера его владычества расширялась.
Элрик и его товарищи испытали облегчение, добравшись наконец до Карлаака, который пока еще не подвергался нападению. Но, судя по сообщениям разведчиков, армия врага находилась в двухстах милях и двигалась в направлении города.
Зариния встретила Элрика с радостью, но не без предчувствия беды.
– Ходили слухи, что ты погиб – убит в морском сражении…
Элрик прижал ее к себе.
– Я не могу остаться надолго, – сказал он. – Мне нужно отправляться в области за Вздыхающей пустыней.
– Я знаю.
– Знаешь? Откуда?
– Здесь был Сепирис. Он оставил для тебя подарок в конюшне. Четыре нихрейнских жеребца.
– Полезный подарок. Они доставят нас к месту гораздо быстрее любых других зверей. Только вот успеем ли мы при всей их скорости? Я боюсь оставлять тебя здесь, когда Хаос распространяется так стремительно.
– Ты должен оставить меня, Элрик. Если здесь дела будут обстоять совсем плохо, мы отправимся в Плачущую пустошь. Думаю, что даже Джагрин Лерн не питает никакого интереса к таким бесплодным землям.
– Обещай, что так и сделаешь.
– Обещаю.
Ее обещание немного успокоило его. Он взял ее за руку.
– Самый спокойный период моей жизни я провел в этом дворце, – сказал он. – Позволь мне провести с тобой последнюю ночь, и, может быть, мы обретем частичку прежнего душевного покоя… А потом я отправлюсь в логово печального великана.
Потом они любили друг друга, а когда уснули, их сновидения были настолько полны темными предзнаменованиями, что один будил другого своими стонами, и тогда они просто легли рядом, прижавшись друг к другу, а на рассвете Элрик поднялся, нежно поцеловал Заринию и отправился в конюшню, где нашел своих товарищей – они ждали его, окружив четвертую фигуру. Четвертым был Сепирис.
– Сепирис, спасибо за подарок. Возможно, благодаря им мы успеем, – сказал Элрик. – А зачем ты здесь сегодня?
– Потому что я могу оказать тебе еще одну маленькую услугу, прежде чем ты отправишься в путь – сказал чернокожий провидец. – У всех вас, кроме Мунглама, есть оружие, наделенное особой силой. У Элрика и Дивима Слорма – их рунные мечи, у Ракхира – Стрелы Закона, подаренные ему чародеем Ламсаром во время осады Танелорна. А оружие Мунглама – лишь его воинское мастерство.
– Я думаю, меня это вполне устраивает, – ответил Мунглам. – Я видел, что может взять у человека заколдованный меч.
– Я не в силах тебе дать ничего такого, что по силе или коварству может сравниться с Буревестником, – сказал Сепирис. – Но у меня есть небольшое заклятие для твоего меча. Я узнал его в разговоре с Белыми Владыками. Дай мне твой меч, Мунглам.
Мунглам неохотно обнажил свой кривой меч и протянул его нихрейнцу, который вытащил из-под одежды миниатюрный гравировальный инструмент и, прошептав руну, начертал несколько символов на клинке вблизи рукояти. После этого он отдал меч Мунгламу.
– Ну вот, теперь на этом мече благословение Закона, и ты увидишь, что он сможет гораздо лучше противостоять его врагам.
Элрик нетерпеливо сказал:
– Нам пора отправляться, Сепирис. Времени остается отчаянно мало.
– Тогда в путь. Осторожнее, вам могут встретиться банды Джагрина Лерна. Не думаю, что вы столкнетесь с ними на пути туда, но вот на обратном…
Они вскочили на быстроногих нихрейнских жеребцов, которые уже не раз выручали Элрика, и поскакали из Карлаака в сторону Плачущей пустоши. Поскакали, может быть, навсегда прощаясь с тем, что оставалось позади.
Вскоре они оказались на Плачущей пустоши, потому что через нее лежал самый короткий путь во Вздыхающую пустыню.
Один Ракхир был хорошо знаком с этой местностью.
Нихрейнские жеребцы, молотя копытами по поверхности своего необычного мира, казалось, летели над землей: ноги и в самом деле не прикасались к влажной траве Плачущей пустоши. Они мчались с невероятной скоростью, и Ракхир, пока не привык к этой скачке, крепко сжимал поводья.
В этой области вечных дождей трудно было увидеть, что впереди, к тому же капли дождя текли по их лицам, попадали в глаза, и путники тщетно пытались разглядеть вдалеке горный хребет, проходящий по краю Плачущей пустоши, отделяя ее от Вздыхающей пустыни.
Наконец после целого дня пути они увидели высокие горы, пики которых терялись в тучах, и вскоре, благодаря резвости нихрейнских жеребцов, они уже скакали по глубоким ущельям. Дождь прошел, а к вечеру второго дня и ветерок потеплел, потом он стал сухим и жарким – они спустились с гор и оказались под безжалостными лучами солнца, на границе Вздыхающей пустыни. Ветер здесь шелестел, ни на секунду не прерываясь, обдувая скалы, нагоняя рябь на песчаные дюны – этот шелестящий звук дыхания ветра и