худших, чем одиночное заключение. Два года чудовищных экспериментов, больше напоминающих изощренные пытки. Можешь ли ты осудить ее за то, что она сделала с дежурной сменой при побеге? И те подонки, которые пытались ее изнасиловать – если юнец говорит правду, что бы ты сам сделал с ними? Или с теми, кто попытался изнасиловать твою дочь?
Дзинтон присел на корточки рядом с Кариной и прижал к себе вздрагивающее детское тельце. Та судорожно вцепилась в него, продолжая рыдать, пряча лицо на его груди. Юноша успокаивающе поглаживал ее по волосам, но его взгляд был направлен на Саматту. Странный взгляд. Прищуренно- оценивающий.
– Что, капитан, нравится смотреть, до чего довел девочку? – негромко спросил он. – Три десятка больших сильных ребят с автоматами против двух малолетних детей – так храбро и достойно настоящих мужчин, да?
Саматта стиснул зубы и промолчал. Сирены уже выли почти рядом. Еще немного, и… Что 'и'? Протоколы, длинные нудные беседы, возможно, доставка в участок. Наверное, следует отпустить ребят, чтобы возвращались на территорию Института. Или по домам, если в увольнении.
– Ну-ну, не плачь, Каричка, – Дзинтон похлопал Карину по плечу. – Уже все.
Вместо ответа та только глубже зарылась лицом в его рубаху. Парень вздохнул.
– Подбери оружие, капитан, – тихо сказал он. – Интересно, ты сам-то хоть осознаешь, как тебя подставили?
Саматта непонимающе уставился на него. Подобрать оружие? После того, как заставил его бросить? И что значит 'подставили'?
– Да подбирай же, не стой столбом, – с досадой сказал Дзинтон. – Сейчас полиция появится.
Капитан пожал плечами и подошел к нему. Ствол автомата забился пылью, но не беда – вычистить не сложно. Интересно, и что дальше?
– Полиция! Всем оставаться на местах и не двигаться! Что здесь происходит? Кто вызывал наряд?
Менты. Как всегда, самоуверенны и полагают себя пупом земли. Саматта поморщился, благо стоял к новоприбывшим спиной. Девчонка внезапно затихла и еще сильнее вжалась в Дзинтона.
– Я звонил в полицию, – спокойно произнес парень, осторожно выпрямляясь и помогая Карине встать на ноги. Та сразу же спряталась у него за спиной и не пыталась даже выглядывать. – Неизвестный мне вооруженный отряд нарушил границы моей частной собственности, сильно попортил прилегающие к дому насаждения и до смерти перепугал моих домашних. Его командир утверждает, что проводил учения и не был осведомлен о том, что территория кому-то принадлежит. Господин полицейский, я настоятельно прошу оказать мне помощь в оформлении протокола, на основании которого я смогу предъявить иск о возмещении морального и материального ущерба.
Полчаса спустя Дзинтон вошел в кухню, где собрались остальные, и уселся за стол, на котором все еще стояли остатки забытого завтрака. Яна с Палеком прекратили перешептываться и посмотрели на него. Карина сидела рядом с Цуккой, которая успокаивающе поглаживала девочку по волосам.
– Все разъехались, – сообщил Дзинтон, откидываясь на спинку стула, закидывая руки за голову и потягиваясь всем телом. – Удивительно, какого эффекта можно добиться с помощью нескольких вовремя сказанных слов. Это к вопросу о том, всегда ли прав сильный.
– Дзинтон, ты ничего не хочешь нам рассказать? – тихо, но с заметным напряжением в голове сказала Цукка.
– Хочу, разумеется, – легко согласился парень. – Давно хотел, но как-то не складывалось. Совсем не так я планировал построить дело изначально, слишком многое пришлось менять на ходу. Яна, например, с Палеком начальной схемой не предусматривались, так что мне пришлось в течение нескольких часов трижды менять сценарий. Но история длинная, так что если у вас, народ, есть жгущие изнутри вопросы, спрашивайте сразу.
– Отель действительно твой? – осведомилась девушка.
– Формально – да. Если точнее, он принадлежит организации, интересы которой я здесь представляю.
– Организации?
– Да. Международная неправительственная организация, небольшая, но чрезвычайно влиятельная – за кулисами. Мы не представляем интересы ни одной конкретной страны в мире, но преследуем собственные. У нас нет формального названия, но при необходимости мы идентифицируем себя как 'текирская рабочая группа'…
– Ты знал, что мы девианты? – перебила его Карина. – Ты знал, почему нас держали в Институте?
– Да, Каричка, – кивнул Дзинтон. – Разумеется, я в курсе. О том, чем занимаются в масарийском филиале Института человека, не знает только ленивый. Или нелюбопытный.
– И ты… сказал правду, что теперь я твоя приемная дочь?
– Да. Я официальный приемный отец и тебе, и Яне, и Палеку. – Дзинтон подмигнул девочке. – Так что в завершение утреннего разговора, ребята-зверята, как папаша заявляю: никуда вы сегодня не отправляетесь.
– Дзинтон, – Карина высвободилась из объятий Цукки, встала и медленно обошла стол, приблизившись к парню. – Так ты знал, что… что я могу – и не боялся меня?
– Да что знал, в конце-то концов?! – Цукка вскочила на ноги, сжав кулаки. – Похоже, здесь все всё понимают, кроме меня! Дзи, кончай делать из меня дуру!
– Знаешь, Цу, – вздохнул Дзинтон, – похоже, ты единственный человек в стране, который не реагирует на слово 'девиант' прыжком до потолка. Карина с Яной – носители вирусного эффектора в активной форме. Разве ты никогда не видела по телевизору передачи про детей с особыми способностями? Убивавших родителей и окружающих с помощью непонятной силы?
Кровь отхлынула от лица девушки. Она медленно опустилась на стул, переводя взгляд с Карины на Яну и обратно.
– Так вы… – она не закончила. – Ох, бедные вы мои! А я-то, дура, голову ломала…
– Да, мы девианты, – Карина гордо вздернула подбородок. – Мы убиваем людей! И я убивала, понятно? Дзинтон, так ты знал про нас все с самого начала – и обманывал нас, да? – В ее глазах загорелось опасное пламя.
– Да, Каричка, – кивнул парень. – Я с самого начала знал, кто живет со мной в одном доме.
– Я тебе не Каричка! – выкрикнула девочка. – Ты знал – и не сказал нам, что знаешь?
– Да.
Несколько секунд девочка стояла, тяжело дыша и яростно глядя на него. Внезапно массивный обеденный стол содрогнулся, словно по нему с размаха ударили чем-то тяжелым, потом еще и еще. Карина развернулась и выбежала в коридор. Хлопнула дверь ее комнаты.
– Надо ее успокоить, – пробормотал Дзинтон. – Похоже, ей это далось тяжелее, чем я думал.
Он встал со стула.
– Палек, Цукка – позаботьтесь о Яне, – коротко сказал он и вышел в коридор.
Цукка посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на девочку. Та сидела на стуле и вытирала текущие по щекам слезы. Палек растерянно переводил взгляд с нее на Цукку и обратно. Цукка поднялась, подошла к Яне и обняла ее.
– Ну что ты плачешь, глупая? – тихонько спросила она. – Все ведь хорошо.
– Если Дзинтон меня удочерил, значит, мама с папой совсем умерли. Навсегда! – Девочка разревелась еще сильнее. Цукка отстранилась, достала из кармана блузки носовой платок и начала вытирать девочке слезы.
– Ну, не плачь, – успокаивающе сказала она. – Ведь сейчас ты с нами. Яна, ты действительно обладаешь внутренней силой?
Швыркнув носом, девочка кивнула.
– И ты знал? – Цукка бросила на Палека вопросительный взгляд. Тот, насупившись, кивнул.
– Все всё знали, одна я, как всегда, незнайка, – вздохнула девушка. – Яна, расскажешь мне, как ты попала в Институт?
'Широковещательный запрос текирской рабочей группе. Джао в канале. Экстренно. Сверхважно. Прошу проинформировать о точном времени и теме последнего контакта с Майей. Конец сообщения'.
