по дороге домой зайду в круглосуточное интернет-кафе, прочувствую позднюю дублинскую ночь с ее крайком и загружу несколько новых мелодий в свой плеер. Теперь у меня был источник дохода. И я собиралась потратить немного сэкономленных денег.
Недавно я постучалась в дверь смерти, и я захмелела оттого, что все еще жива, вне зависимости от того, насколько плохо сейчас моему миру и насколько мерзко вздрючили мою собственную жизнь.
Я глазела по сторонам, с интересом всматриваясь в лица проходящих мимо людей. Я щедро дарила улыбки и получала улыбки в ответ. Я даже заработала несколько восхищенных присвистов. Иногда маленькие радости – это самое лучшее, что есть в нашей жизни.
Мысленно я перебирала фигуры на моей воображаемой игральной доске. Мэллис теперь окончательно вышел из игры – темная обезглавленная ладья стояла за боковой линией игрового поля. Дерек О'Баннион занял его место на темной стороне доски, которой правил Гроссмейстер.
Я все еще верила в то, что Ровена, по большому счету, на моей стороне – на светлой половине поля, – и надеялась, что Кристиан МакКелтар каким-то образом относится к «нашим». Было бы неплохо, если бы они составили мне компанию. Дэни наверняка на стороне света.
Бэрронс? Иногда мне кажется, что именно он создал эту проклятую доску и теперь двигает по ней фигуры.
До Тринити оставалось около трех кварталов, и я решила срезать путь. Именно тогда это и произошло.
Я обхватила голову руками и застонала.
– Нет. Не сейчас. Нет!
Я пыталась отойти назад, избавиться от этого ощущения, но оно меня не отпускало. Мои ноги буквально примерзли к мостовой.
Боль в голове нарастала сумасшедшим крещендо. Я сжимала виски руками, уткнувшись лицом в предплечья и покачиваясь из стороны в сторону.
Ничто не сравнится с агонией, которую вызывает «Синсар Дабх». Я прижала подбородок к груди, понимая, что через несколько секунд окажусь на тротуаре, свернусь в клубок и потеряю сознание, став легкой добычей для любого человека и любой твари, которая бродит этой ночью.
Боль невероятно усилилась, и в тот момент, когда я была уверена – моя голова вот-вот взорвется и осколки черепа шрапнелью разлетятся по улице, тысяча ледяных красных игл вонзилась в мою голову, высвобождая внутреннее давление, создавая свой собственный ад внутри меня.
– Нет, – заскулила я, пошатываясь, – пожалуйста… не надо.
У ледяных игл оказались очень острые грани, они вращались, затягивая мой мозг в свою мясорубку. Мои губы беззвучно шевелились, и я упала на колени, скатилась в борозду водосборника, а затем свалилась лицом вниз в противно пахнущую лужу, вся такая красивая, в розовом и золотом. Холодный ветер, завывающий между домами, проморозил меня до костей. Старые газеты летали над пустыми бутылками, бесполезными тряпками и осколками, словно грязные перекати-поле. Я царапала мостовую, оставляя крошки лака и кусочки ногтей на ее булыжной поверхности.
С невероятным усилием я подняла голову и посмотрела на то, что происходило на улице. Улица была практически пуста, холодный темный ветер прогнал с нее всех туристов, оставив лишь меня… и их.
Я в безмолвном ужасе смотрела на сцену, разворачивавшуюся перед моими глазами.
Спустя несколько долгих секунд боль пошла на убыль, и я прижалась щекой к грязному булыжнику мостовой, наслаждаясь тем, как отступает агония.
Еще через несколько минут я смогла вылезти из канавы и заставить себя снова ступить на тротуар, где меня вывернуло наизнанку.
Теперь я знала, где находится «Синсар Дабх». И знала, кто перемещает ее по городу.
И все же на данный момент эта информация, внезапная и ошеломляющая, заботила меня куда меньше, чем нечто другое.
Я была всего в пятидесяти метрах от Темной Книги, а это ближе, чем когда-либо раньше, я видела Книгу собственными глазами – и я не потеряла сознание.
Интересно, – сказал когда-то Бэрронс, – если уменьшить разницу между вами, будет ли отторжение столь же сильным?
«Синсар Дабх» существовала на протяжении миллионов лет, и, хотя Бэрронс говорил, что со временем реликвии Фейри могут меняться, я была твердо уверена, что эта никоим образом не могла стать лучше. Честно говоря, я думаю, что Книга способна лишь наращивать собственное зло.
Раньше она за несколько секунд лишала меня сознания. Сегодня я не только все время осознавала себя и происходящее, я приблизилась к ней на максимальное расстояние, и это могло означать лишь одно. Изменилась я сама.
СЛОВАРЬ ИЗ ДНЕВНИКА МАК
Амулет*:[10] Темная реликвия Невидимых, созданная самим Темным Королем для своей фаворитки. Украшен золотом, серебром, сапфирами и ониксами, создающими «клетку» для невероятной чистоты камня неизвестного происхождения. Человек, обладающий выдающимися способностями, может воспользоваться амулетом, для того чтобы повлиять на реальность. Список бывших владельцев просто ошеломляющий: в нем упомянуты Мерлин, Боудика,[11] Жанна д'Арк, Шарлеман и Наполеон. Последним амулет приобрел уэльский богач, отдав за него на нелегальном аукционе восьмизначную сумму, но в его руках амулет пробыл недолго. В настоящее время амулет у Гроссмейстера. Эта реликвия налагает на владельца что-то вроде десятины, требуя платы за свое использование. Я смогла пробудить амулет, но не сумела выяснить, каким образом им нужно пользоваться.
Браслет Крууса: браслет из золота и серебра, украшенный красными камнями; древняя реликвия Фейри, которая, теоретически, позволяет человеку, носящему ее, «поставить щит против многих Невидимых… и других неприятных явлений». (Это по словам смертоносно-эротичного Фейри – которому верить, сами понимаете…)
Бэрронс, Иерихон: да ни фига я о нем не знаю. Но он продолжает спасать мне жизнь. А это уже кое-что.
Видимые: «светлые», или «прекрасные», Феи, относящиеся к кругу, которым управляет Видимая Королева, Эобил. (Определение И. Б.)
В'лейн: согласно записям Ровены, В'лейн является принцем Видимых, принадлежит к двору Светлых, входит в Верховный Совет Королевы и иногда является ее консортом. Он – убивающий сексом Фейри, который старается заставить меня работать на него и Королеву Эобил, искать «Синсар Дабх».
Гроссмейстер: тот, кто предал и убил мою сестру! Фейри, но в то же время не Фейри, предводитель армии Невидимых, охотник за «Синсар Дабх». Он использовал Алину точно так же, как Бэрронс использует меня, – для того чтобы находить ОС.
Дольмен: одиночная древняя могила, которая состоит из двух или более вертикально стоящих камней. На камнях располагается большая плоская горизонтальная плита. Дольмены широко распространены в Ирландии, особенно в окрестностях Буррена и Коннемара. Гроссмейстер использовал дольмен для ритуала черной магии, с помощью которого создал дверь между реальностями и провел сквозь нее Невидимых.
