А он уже осторожно снимал с нее жакет. Опытные руки стянули шелковую сорочку с плеч, и ладони накрыли пышную белоснежную грудь.
– Я представлял тебя именно такой, – в восторге прошептал он. – Ты самая прелестная и желанная женщина на свете.
Его сильные пальцы ласкали ее груди, щекотали соски. И она задохнулась от восторга, видя, как они отвердели под его пальцами. Не только Френсис может ее возбуждать, подумала Морган и привлекла к груди голову Тома.
В следующие мгновения юбки, белье Морган и одежда Тома оказались на полу. Он мягко раздвинул ее бедра и восхищенно глянул на треугольник волос, венчающий сокровенный уголок тела.
– Рождение детей совсем не отразилось на твоем теле, – сказал он, покрывая поцелуями ее живот, бедра, каждую клеточку ее тела. Она почувствовала, как его язык пробирается внутрь, разжигая огонь страсти внутри ее женского естества. Морган запустила пальцы в его шевелюру и обвила ногами спину Тома.
– О, Том, – взмолилась она, – пожалуйста.
И он вошел в нее, двигаясь быстро и напористо, пока оба не застонали от наслаждения. Он долго не выходил из нее, а она лежала тихо, прислушиваясь к биению его сердца. Наконец он осторожно отодвинулся. Том лежал так тихо, что Морган показалось, будто он уже спит. И вдруг он крепко обнял ее, а когда заговорил, слова прозвучали на удивление рассудительно:
– Держу пари, это не Джеймс научил тебя заниматься любовью.
Возражение готово было сорваться с губ Морган, но спорить она не стала. Она могла лгать Джеймсу, Ричарду Гриффину, даже самому королю – но не Тому Сеймуру.
– А это имеет какое-то значение?
Она следила за выражением лица Тома. Он боролся с собой, со своими чувствами: сам он давно потерял счет женщинам, с которыми спал, но не мог смириться с мыслью о том, что у Морган тоже могли быть другие мужчины.
– Нет, – решительно произнес он, еще крепче прижав к себе Морган и целуя ее в кончик носа. – Важно только будущее, прошлое не имеет значения.
Морган смотрела на него с удивлением и благодарностью. Любит ли она Тома? Возможно. Она хотела бы в этом быть уверена. Бабушка Изабо говорила, что Морган непременно узнает настоящую любовь. И лежа в объятиях Тома, она хотела верить, что именно этот мужчина предназначен ей судьбой.
Глава 18
На следующую ночь они остановились в Ньюкасле, потом в Дарлингтоне, потом в Йорке. В течение дня Том обращался с ней грубо, бесцеремонно, постоянно подчеркивая ее измену королю и стране. Морган почти все время молчала, глядя прямо перед собой, пытаясь казаться побежденной, но не сломленной. Притворяться было не трудно; стоило подумать о том, что ждет их в Лондоне, если они прибудут туда раньше времени, или что произойдет, если король изменит свое мнение относительно Кромвеля, как страх охватывал ее с новой силой.
Том подсчитал, что до Лондона осталось три, может, четыре дня пути. Наступило шестое июня; он хотел выяснить, что произошло в столице за время их отсутствия. Но большинство местных сплетен содержало уже известные факты. Поговаривали о новом билле о государственной измене, который Кромвель представил в парламент. Согласно ему, канцлер намеревался арестовать еще пятерых епископов.
К середине дня они добрались до Ноттингемского леса, и, когда остановились у реки напоить коней, Уилл подошел к Тому.
– Полагаю, мы доберемся до Ньюарка к вечеру? – спросил он.
Том зачерпнул горсть воды и сделал глоток.
– Мы остановимся в Таксфорде.
Уилл вопросительно посмотрел на Тома, своего старого боевого товарища.
– Это промедление, – сказал Уилл, – приводит к тому, что парни слишком много времени проводят в пивнушках, развратничая и буяня.
Том выпрямился, улыбаясь:
– Раньше ты не жаловался на подобное времяпрепровождение, Уилл. Или жена превратила тебя в домоседа?
Уилл улыбнулся в ответ. Морган заметила, как он отвел Тома в сторону.
– Парни говорят, что ты ночами развлекаешься с графиней. Что до меня, я знаю, что вы были дружны с ее отцом, да и с ней самой. Даже мне это кажется подозрительным, Том.
Том расхохотался, запрокинув голову: – О, Уилл! Можешь подозревать что угодно! Только смотри, чтобы я не поймал тебя под своей дверью среди ночи!
Том был обеспокоен, но скрыл это от Морган. Он знал, что его подчиненные уважают и побаиваются его, поэтому никогда не посмеют высказать своего возмущения.
Ночью они снова занимались любовью, после чего Морган спросила, о чем говорил сегодня днем Уилл. Том пробормотал что-то насчет слабой дисциплины в отряде и сказал:
– Спи, дорогая.
Но Морган слышала днем большую часть разговора. И, взволнованная, еще долго не могла уснуть.
Следующим пунктом остановки был Стамфорд. До Лондона оставалась одна ночь и два дня. Том решил, что последний привал они сделают в Стивенейдже.
Но единственная гостиница в Стивенейдже оказалась битком набитой, пришлось ехать дальше, в Хатфилд. Однако Хатфилд от Лондона совсем близко. И если они остановятся там, подозрения Уилла и
