потеря родителей. Подобная утрата Индии находила отклик в его душе. Однако Индия не демонстрировала своих страданий. Так уж она была устроена.
Ну, что же, он не станет проявлять излишнего любопытства.
– И все же, как все это связано с золотом? – вернулся майор к интересной теме.
– Папа спрятал золото в каком-то банке. Он доверился только моему брату и мужу нашей старшей сестры. Вы знаете мужчин. Они не любят обременять женские головы финансовыми вопросами. Но сейчас это уже не имеет значения. Я должна выяснить у Мэтта судьбу денег. Понимаете, муж Америки, Керби, отправился в лучший мир.
– Похоже, вас не тревожит длительное отсутствие вашего отца, – заметил Коннор.
– Вы, очевидно, далеки от морской жизни, – откликнулась Индия. – Корабль, плавающий в Тихом океане, может вернуться через несколько лет. И вообще папа – потомственный моряк. Его предками были португальские мореплаватели. В его жилах течет кровь арабов, отважных моряков, достигших Португалии. Капитан Уинстон Маршалл вполне способен позаботиться о себе…
Коннор когда-то читал о моряках далекого полуострова – их кровь смешалась с кровью белокожих голландцев. Смуглые европейцы попали в Америку.
– Все это объясняет цвет ваших волос и кожи, – сказал майор. – Только не глаз.
– Синие глаза моих родных – спасительная черта в Западной Фелисиане. Иначе нас сочли бы недостойными жить там.
– Верно, – сухо согласился Коннор. Он вспомнил, как поклонник тети Тессы взбудоражил весь Мемфис.
– В нас, Маршаллах, намешано много всякой крови. – Индия проглотила слюну. – Но вернемся к моему брату. Мне необходимо увидеть его.
– Чтобы узнать кое-что у Мэтьюза Маршалла?
– Да. – Лицо Индии, обычно бесстрастное, на этот раз все же выдало ее чувства. На нем отразились любовь и тревога. Нежное тело девушки вдруг сразу будто окаменело в объятиях майора.
– Откуда вам известно имя моего брата?
– Вы должны отдать мне должное, Индия. – Коннору нравилось ее имя, его экзотичное звучание ласкало слух майора. – Я давно понял, что вы приехали на Рок-Айленд не для того, чтобы только раздать печенье.
– Майор О'Брайен, как чувствует себя мой брат? – с тревогой в голосе спросила она.
– Раз уж мы сидим вот так, обнявшись, не уместнее ли называть меня Коннором? – мягко сказал майор.
– Вы не ответили на мой вопрос. – В голосе Индии звучало нетерпение.
Он вздохнул.
– Сегодня днем ваш брат нокаутировал охранника и попытался организовать групповой побег.
– Это похоже на Мэтта. Он жив! Слава Богу. С ним все в порядке? Он здоров? Здесь свирепствует оспа…
– Единственная болезнь, которой страдает капитан Мэтт, – это чрезмерная вспыльчивость. Похоже, это семейная черта.
– От некоторых наследственных черт невозможно избавиться, – пожала плечами Индия, в то время как на лице ее сияла гордость.
Женщина в упор посмотрела на Коннора.
– Я хочу увидеть моего брата, – твердо сказала она.
– Это невозможно. Он закован в кандалы и брошен в карцер. Я не прощаю смутьянов, – заявил Коннор, пытаясь втолковать ей, что она имеет дело не с мягкотелым поклонником.
– Не смейте мучить Мэтта, – повысила голос Индия.
– Вы можете мне помешать? Возможно, вы – ловкая интриганка, но сейчас здесь командую я.
Индия вдруг как-то сникла и предстала слабой женщиной.
– Пожалуйста, не причиняйте зла Мэтту, – попросила она.
– Скажите… Какая вежливость! Кажется, это слово слетело с ваших уст впервые с момента нашего знакомства, – откликнулся он с иронией.
– А если я произнесу его дюжину раз, это произведет на вас впечатление?
– Нет, – отрезал майор.
– Что с вами случилось? Почему у вас нет сердца? – Девушка вскинула на него широко раскрытые глаза.
Коннор смутился. Ему не хотелось раскрывать свою душу.
– У меня есть сердце. Но в нем больше нет сочувствия к заблудшим, – буркнул он.
Нужно ли излагать ей все аргументы? Заставят ли они ее замолчать?
Его вдруг охватила необъяснимая потребность исповедаться. Коннор встал, помог женщине подняться, усадил ее на диван, отошел к креслу.
– Так вот, насчет моего назначения в Рок-Айленд, – начал он.
