здравоохранения. Если бы мне дали возможность заниматься научными разработками в том направлении, которое я здесь представил, я бы включил вас в свою группу.
«Поздравляю, – сказал Алексей Вадимович, – заканчивай это, Олег. Немедленно».
– Но человечество не вымрет от психического бесплодия! – словно почувствовав облаву, повысил голос господин Крантц. – Достаточно снабдить всего лишь один жизнеспособный сперматозоид изобретенным мной турбо-нано-движителем – и мы получаем беременность на самом настоящем физическом уровне, независимо от того, как свирепствует в этот время Болезнь в ментальном плане! И более того! Мы ее не провоцируем. Что такое одна клетка по сравнению со вселенским равновесием, которое мы так необдуманно нарушили? Я закончил.
И наступила благословенная тишина. Франц Францевич достал носовой платок, интеллигентно промокнул им кончики губ, махнул рукой, и с наслаждением вытер лицо и лысину, после чего затолкал скомканный платок в карман брюк.
«Ребята, пока отбой, – послал Олег ментальный сигнал. – Но далеко не уходите».
– Мне кажется, я сошел с ума. Говорят, психически больные люди этого не осознают, а я вот осознаю, – грустно улыбнулся пациент в ответ на стандартный вопрос «Что вас беспокоит». С виду – вполне адекватный. Уверен в себе. Космолетчик. Все тесты недавно пройдены в плановом порядке.
– Почему вы так решили, Валерий Михайлович? – мягко спросил Олег, пролистав карту, идеальную как с медицинской, так и с психологической точек зрения.
– Даже не знаю, с чего начать... Мы с женой решили завести второго ребенка. У нас уже есть один, девочка.
– Прекрасно. Теперь сына хотите? – улыбнулся психолог. Пока он не увидел проблему. Пол будущего ребенка легко программируется на генетическом уровне. Этот Валерий Михайлович не может об этом не знать. Ну хочет мужик сына – да ради бога! Видимо, с женой договориться не может. К семейному консультанту его?
– Уже три года прошло. – Мужчина на секунду прикусывает губу и продолжает. – Ничего не получается. За это время мы несколько раз обследовались. Мы оба здоровы.
«Стоп. Такого быть не может, – подумал Олег, – темнишь ты, Михалыч. Приврал жене, наверное. Ну как же! Покоритель пространства, второй пилот, и вдруг – к сексопатологу. Не ходил? Признайся – и дело с концом».
– А как вы сами думаете, в чем причина? Наверняка вы как-то пытались проанализировать ситуацию. – Олег сделал ободряющий жест, как бы приглашая пациента поучаствовать в поиске.
– Мы только с женой поговорили, я ушел в рейс, – нехотя начал Валерий Михайлович, – у нас аварийная ситуация была... Как бы вам объяснить... Капитан раскачал звездолет внутри тоннеля перехода и вывалился на «параллельную линию». Все благополучно закончилось. Евстафьев у нас признанный ас... Но я потом еще долго этот маятник вспоминал. Мне кажется – причина в этом. Не знаю почему. Не могу объяснить. – Он поморщился и устало покачал головой.
«Э-э, мужик! Да у тебя психотравма, – с облегчением подумал Олег, – детей у него нет... Артист! Не переживай, не спишут. Сейчас отправлю к Анечке Ситенко, она у нас тоже признанный ас... в таких делах. Муж у нее – командир патрульного крейсера, вся грудь в орденах. Так что Анечка наша на работе – круглосуточно».
Пациент взял направление, поблагодарил и вышел за дверь. Рабочий день закончился, Олег потянулся, встал из-за стола, обошел его и сел обратно, перебирая в уме текущие дела. Что-то он упустил. А иначе откуда взялось такое ощущение, что домой идти рано. Не просто рано – нельзя идти домой! Ошибся где-то? Где? Лицо космолетчика стояло у него перед глазами. Олег сделал еще круг по кабинету, снова включил компьютер, рассеянно просмотрел запись разговора и принялся изучать копию медицинской карты пациента с первого слова до последнего. Был этот Валерий Михайлович у сексопатолога! Запись есть: «Маятникообразное движение сперматозоидов. Бесплодие. Проведена генетическая коррекция. Диагноз: здоров». А детей нет. А ведь кто-то когда-то говорил, что генетическая коррекция ничего не даст и человечеству грозит вымирание. Где-то он уже это слышал... Олег Шатилов зарылся в справочную систему, нашел номер аварийного рейса, списки пассажиров звездолета «Истра», изучил их обращения за медицинской помощью за последние три года... Жаль, статистику рождаемости по конкретным пациентам глобальная сеть ему выдать не могла. Но этого уже и не требовалось. Как он сегодня сказал, второй пилот «Истры»? «Мне маятник этот потом еще долго снился»?
– Алексей Вадимыч! – Олег ворвался в кабинет.
– А ты не преувеличиваешь? – недоверчиво спросил главный врач, второй раз на своем веку выслушав невероятную теорию. Но теперь уже из уст своего коллеги, который до сих пор не давал повода усомниться в здравомыслии.
– Нет! Ни в коем случае. Здесь просто очень четкая связь с конкретной аварийной ситуацией. Не каждый из нас попадал в аварию на звездолете, но у каждого есть свои психологические зажимы! И если они лавинообразно сработают на ментальном уровне... И в глобальном масштабе... Хорошо, если дело ограничится бесплодием. А вы представьте себе психически обусловленный заворот кишок!
– Где-то у меня его визитка болталась, – пробормотал побледневший начальник, – но ты все-таки займись статистикой... нужна доказательная база... Я тебя с приема снимаю с завтрашнего дня. Подключи кафедру и практикантов всех возьми!
– Алло! Франц Францевич?!
– Нет. Это Гарольд Францевич говорит. Чем могу помочь?
– Меня зовут Олег Шатилов. Я психолог. Мне нужно с ним срочно переговорить!
– Вы знаете, в последнее время он... очень плохо себя чувствовал... – Олег похолодел, представив себе торжественные похороны и свежую могилу. – Все говорил о какой-то теории, беспокоился. И профессор Лужвинский (мы все очень ему признательны) помог с госпитализацией в психиатрическое отделение...
– Какая больница?! – перебил Олег.
– Да что случилось, Олег... э-э-э простите, не знаю вашего отчества?
– Мудак ваш Лужвинский – вот что, – тихо сказал Шатилов, – скоро вымрет. Вы можете начинать гордиться своим отцом, Гарольд Францевич. Давайте адрес.
Александр Зорич
Похороны крокодила
Было утро. Марина Сергеевна, уборщица, явилась на работу с опозданием – подвел троллейбус, сел, голуба, на ледовую мель.
С жестяным упорством покорителей восьмитысячников брела она через сугробы к родному супермаркету. Ночной снег только начали кое-как чистить. Шаркали об асфальт сонные еще дворничьи лопаты.
Опасливо поглядывая на часы, она выкатила телегу с инвентарем на середину секции рыбы и морепродуктов и принялась оглядывать витрины, стойки, холодильники – все ли в порядке.
Вообще-то ее сменщица Нона по вечерам убирала на совесть. Но все может статься – тут на стекле сверкнет беглая чешуйка, там жирная полоса перечеркнет хромированный прилавок...
Старший менеджер Богдан будет с инспекцией ровно через три минуты. К моменту его появления все должно быть идеально. Марина Сергеевна беспокойно вертела седой головой. Что за день?! Сначала этот снег, потом ревматизм разыгрался, тут оказалось, из подсобки исчезли ее персональные совок и веник... С тяжелым вздохом она сняла с тележки химически синюю бутыль распылителя со средством для мытья стекол, вынула чистую сухую тряпку – с ними она чувствовала себя увереннее.
Сладенькая музыка полилась, потекла из динамика – до открытия «Сытый-сити» осталось десять минут.
Хлопотливый взгляд Марины Сергеевны скользнул по длинному стеклянному саркофагу с рыбой горячего копчения, он плавно перетекал в холодильник, загруженный филе и нарезками. Поднялся к стене с аквариумами. В самом большом из них серела грозовой тучей обреченная община зеркальных карпов. Едва ли сыщется более унылое и в плохом смысле слова более экзистенциальное зрелище, нежели это.
Невольничий рынок уже проснулся и шамкал ртами, а вот черные угри по соседству еще видели речные сны, свернувшись кольцами на мутно-желтом донном стекле своей выгородки, в то время как длинномордый
