дела, кажется, приняли совсем плохой оборот. (Как говорилось в главе 4, так бывает довольно часто.) Карл и его друг были задержаны полицией и помещены в изолятор для несовершеннолетних правонарушителей за то, что бросали горящие шутихи в проезжающие машины. К этому времени миссис Ф. решила, что Карлу следует испытать на себе полную меру воздействия судебной системы для несовершеннолетних. Она верила, что сын сможет выдержать подобное испытание. Карлу пришлось некоторое время пробыть в изоляторе, и только после этого его условно освободили.
Остаток лета и начало осени миссис Ф. медленно, но упорно шла к тому, чтобы дать возможность сыну принимать собственные решения. В течение этого времени Карл изменился, стал более ответственным. Хотя впоследствии, вплоть до начала одиннадцатого класса, сын все же доставлял некоторое беспокойство матери, проблемы постепенно исчезали, и к весеннему семестру Карл уже не отставал ни по одному из предметов, никому не доставлял неприятностей ни в школе, ни где бы то ни было еще. Он и его мать были в прекрасных, преисполненных любви отношениях. Счастливое окончание истории – верно? Неверно. Примерно в это же время старшая сестра Карла – Салли, которой только что исполнилось 17 лет, начала вести себя совсем иначе, не так, как обычно. Раньше она не доставляла своей матери абсолютно никаких забот, хорошо училась в школе, сердечно относилась к своему дедушке инвалиду, короче, была таким ребенком, с которым было бы легко любым родителям. Затем с Салли произошли (по крайней мере с точки зрения ее матери) поразительные изменения. Она начала пропускать занятия в школе. Если раньше Салли и интересовалась мальчиками, то они всегда были «хорошими», т. е. такими, которых одобряла ее мать, да к тому же девочка сильно и не увлекалась ими. Теперь же Салли потеряла голову из-за парня, который был несколькими годами старше ее. Он жил на той же улице и время от времени, приезжая домой на своем пикапе пьяный, устраивал там шумные дебоши. Салли вступила с ним в интимные отношения, причем сделала это таким скандальным образом, что ее мать была просто обязана уличить ее. Однажды, когда матери не было дома, но в комнате, расположенной рядом со спальней Салли, находился ее дед, она привела к себе этого парня и устроила шумное, демонстративное сексуальное свидание, о котором, как она точно знала, дед сообщит миссис Ф.
Миссис Ф. вновь пришла проконсультироваться с нами (теперь уже по поводу этой новой проблемы). Салли также согласилась приходить к нам. Они обе всегда были довольно близки и хорошо относились друг к другу, и после того, как они вновь подтвердили эти чувства взаимной расположенности, Салли сказала, что бросит своего приятеля. Однако очень скоро она перестала приходить на консультации и начала тайно встречаться с этим парнем. Миссис Ф. была в полном смятении. Хотя она прошла через то же самое с Карлом и в конечном счете почувствовала удовлетворение, отказавшись контролировать его поведение, тем не менее миссис Ф. продолжала вести беспомощную борьбу за то, чтобы контролировать Салли. Для миссис Ф. все началось как бы заново. Но снова усердно и неуклонно она работала над тем, чтобы научиться отказываться от своих привычек контролировать дочь. Тем временем Салли бросила своего приятеля, но вместо него нашла другого, которому был 21 год и который почти сразу же после их знакомства был арестован полицией. Когда он находился в предварительном заключении, ему иногда можно было звонить, и Салли подолгу говорила с ним по телефону, получая в результате значительные счета за эти переговоры.
Цель нашей работы с миссис Ф. состояла в том, чтобы вернуть Салли полную ответственность за ее собственную жизнь, включая и любовные дела. Например, миссис Ф. должна была принять твердое решение не оплачивать счета дочери за ее телефонные переговоры с приятелем.
Поддаваясь своим прежним привычкам контролировать дочь, миссис Ф. подумывала о том, чтобы вынудить Салли отказаться от работы после школы, якобы «для того чтобы дочь могла больше заниматься». На самом же деле миссис Ф. хотела сделать это для того, чтобы Салли не имела возможности оплачивать телефонные счета. Мать считала, что это позволит ей настаивать на прекращении звонков дочери своему приятелю. К счастью, оказалось довольно легким делом убедить миссис Ф., что этот хитрый тактический ход, скорее всего, не сработает.
Для миссис Ф. конфликтная ситуация с дочерью была почти столь же трудна, как и конфликт с сыном, хотя, как и в первый раз, она в конце концов добилась успеха. К тому времени, когда Салли исполнилось 18 лет и она закончила среднюю школу, мать и дочь были в очень хороших отношениях, в чем-то похожих на те, что были у них несколько лет назад, но уже без прежнего детско-родительского оттенка. Они напоминали скорее взаимоотношения двух любящих друг друга взрослых людей. После окончания школы Салли продолжила учебу в колледже, жила дома, больше не дружила с «неприличными» приятелями, и миссис Ф. была довольна тем, как все обернулось. Салли бросила «неприличных» приятелей вполне добровольно и как-то мимоходом сказала матери: «Я не думаю, что он (ее второй приятель, которого посадили в тюрьму) именно тот парень, который подошел бы мне».
Мистер и миссис Б. оказались в очень неблагополучной ситуации. Мы достаточно детально рассказываем их историю для того, чтобы наглядно показать, что может произойти, когда родители всецело посвящают себя изменению сложившегося положения дел.
За годы, предшествующие нашему знакомству с семьей Б., Энди (12) уже успел довести до отчаяния и своих родителей, и учителей. Родители признались нам, что не имеют над сыном никакого контроля. Всякий раз, когда они пытались наставлять Энди или делать ему замечания, он начинал буйствовать: разбивал вдребезги ветровое стекло машины, избивал принадлежавших родителям эскимосских лаек, угрожал телесными увечьями членам семьи. Подобные инциденты обычно заканчивались тем, что мистер Б. бил мальчика, а миссис Б. ругала сына за то, что он ее ни во что не ставит.
Энди выгнали из двух школ, потому что там, так же как и дома, с ним ничего не могли поделать, а консультант из третьей школы посоветовал родителям поместить его в психиатрическую больницу на месячное обследование.
Родителей очень беспокоило также то, что Энди подавал плохой пример своему младшему брату Деннису (9) и без спроса пользовался его вещами. Однажды, когда Энди, как всегда, взял гитару брата, отец сказал, что он не должен брать ее без разрешения. Энди отреагировал дерзостью и угрозами, взбесившими отца, а затем, по мере того как разгоралась ссора, мальчик схватил котную любимую кошку матери и бросился с ней во двор перед домом, крича, что швырнет ее через изгородь на улицу, если отец не заткнется. Мистер Б. схватил Энди как раз вовремя, чтобы спасти кошку, и сильно ударил его по спине. Энди тут же позвонил в полицию, чтобы пожаловаться на то, что его избили. Когда приехала полиция, он сказал, что его так разозлили, что он собирался этой ночью прикончить своих родителей.
Анализируя эту ситуацию, мы отдали должное идее с психиатрической больницей, приняв в расчет угрозы Энди и череду его предшествующих диких выходок. Однако мы чувствовали, что можем помочь семье и наша помощь будет гораздо эффективнее. Два обстоятельства повлияли на то, что мы остановились на этой последней точке зрения.
1. Несмотря на все свои дикие высказывания, Энди никогда и никому не наносил реального ущерба. Собаки, которых он бил (а делал это он не кулаком, а ладонью), были большими и сильными и не выглядели запуганными. Схватив кошку, Энди побежал так, чтобы его смогли остановить до того, как он мог бы на самом деле бросить ее через изгородь. Что же касается ветрового стекла машины, то он разбил его не преднамеренно, а скорее всего случайно – в ходе происшествия, никак не связанного с этим стеклом.
2. Мы видели в поведении родителей те действия, которые при определенной коррекции могли привести к существенному изменению конфликтной ситуации с сыном. Кроме того, родители страстно стремились поработать над тем, чтобы улучшить положение дел. В создавшейся ситуации они были несчастны и в то же время явно не хотели расставаться с мальчиком. Мистер Б. сказал: «Я согласен предпринять что-нибудь!» Мы поймали его на слове и дали обоим родителям четкие инструкции, для того чтобы они опробовали их. Прежде всего, мы попросили обоих родителей отказаться от некоторых действий, пообещав, что взамен научим их более эффективному поведению. Мистер Б. дал слово больше не бить Энди, какой бы сильной ни была провокация с его стороны (шлепки, получаемые от отца, давали Энди своего рода модель физического насилия, и он вовсю использовал ее). Миссис Б. согласилась воздержаться от ругани, что бы Энди ни делал.
Энди отказался пойти в школу в тот день, когда мы посетили семью, и, пока мы разговаривали, играл у дома. Затем в присутствии Энди мы сказали родителям, что они нарушают закон, позволяя сыну не посещать школьные занятия. Если же они не могут заставить его учиться (все возможное они уже сделали,
