– Когда мисс Пенроуз выполнит мое распоряжение.
Обвив рукой плечи девочки, он начал прогуливаться по коридору. Я шла рядом.
– Ваше распоряжение, сэр?! – изумилась я. – Но какое?
– Избавиться, от вороньего гнезда. Помните наш вчерашний разговор?
Пенелопа надулась и побрела вперед, уставившись на свои ноги.
– А когда вы покончите с прической, – продолжил герцог как ни в чем не бывало, – разрешаю вам привести мою воспитанницу вниз, чтобы пообедать с гостями. – Он чуть ли не заговорщицки улыбнулся мне, той чарующей, ослепительной улыбкой, которая тронула меня с первой встречи.
Мы дошли до конца коридора. Парадная лестница слева вела вниз, в банкетный зал. Герцог остановился, взъерошил нелепо зачесанные волосы Пенелопы и взял ее пальцами за подбородок. На лице девочки застыло упрямое, дерзкое выражение.
– Выбирай, непокорное дитя. Если оставляешь свою ужасную прическу, обедать будешь в классной комнате с мисс Уэйт…
– С ней?! О нет!
– Или предоставь дело мисс Пенроуз, и тогда можешь присоединиться к моим гостям. Ну, что выбираешь?
– Вы сами знаете – что! – вскричала Пенелопа и прижалась к нему.
Он поднял ее в воздух и закружил, весело смеясь. Такими я их еще не видела. Передо мной были отец и дочь, оба довольные и счастливые; она любила его так же сильно, как он любил ее. Сердце у меня невольно сжалось. Какая трагедия! Человек, способный так нежно любить свою дочь, оставил ее при себе лишь в качестве воспитанницы. Не впервые я задумалась о том, что представляла собой мать Пенелопы и почему герцог не женился на ней. Скорее всего, она стояла гораздо ниже его на социальной лестнице, такую женщину герцог не мог представить свету как свою законную супругу и потому держал в тех уединенных апартаментах, которые сейчас отвели мне. Он так любил женщину, что удочерил ее ребенка, но его любовь оказалась недостаточно сильной для того, чтобы, нарушив традиции, дать Пенелопе мать, в которой девочка так сильно нуждается!
Видимо, мысли мои отражались у меня на лице. Взглянув на меня, герцог перестал улыбаться. Он поставил Пенелопу на ноги и приказал:
– Ступай, малышка, и поскорее смой свои ужасные кудри.
Мне его светлость отвесил холодный поклон.
– Мисс Пенроуз, завтра днем она может спуститься вниз; вам надлежит сопровождать ее. Спокойной ночи.
Я провожала его взглядом, любуясь широкими плечами и сильной, стройной фигурой. Но тут Пенелопа схватила меня за руку:
– Скорее, мисс Пенроуз! Давайте покончим с этим до сна.
На обратном пути она даже подпрыгивала от нетерпения, так хотелось ей поскорее оказаться внизу и болтать с гостями герцога. Ее всегдашняя капризность куда-то пропала. Кажется, Пенелопа даже забыла о том, что ненавидит меня.
– У меня есть шампунь, – сказала я ей. – Переодевайся в халат и приходи ко мне в комнату.
– Как вы уложите мне волосы?
– Решим завтра. Я попробую разные прически и выберу лучшую.
– Я сама выберу! – властно возразила она, но, видя выражение моего лица, неуклюже поправилась: – Ладно, ладно! Но предупреждаю: я терпеть не могу школьных косичек!
– Косичек не будет, обещаю.
После мытья волосы Пенелопы стали мягкими и шелковистыми. Я распорядилась, чтобы ее ужин принесли ко мне в комнату, и она закусывала у камина, пока сохла голова. Наконец, я расчесала черные локоны, так похожие по цвету на волосы ее отца, но не такие жесткие, как у него. Я убрала волосы со лба, и сразу стало видно, какая она хорошенькая. Даже сейчас, без всякой прически, она выглядела настоящей красавицей, больше не являя собой нелепую пародию на взрослую. В ее точеном носике, очертании лба и подбородка угадывалась кровь Квинсфордов. Пройдет совсем немного времени, и она станет похожа на своих предков, чьи портреты украшают стены галереи.
Перед тем как отправиться спать, Пенелопа неожиданно спросила:
– Вы могли бы выйти замуж за такого жуткого старика, как лорд Хит?
Я не могла представить ничего подобного. Ни за какие богатства мира я не продала бы себя человеку, по возрасту годившемуся мне в деды.
Следующее замечание Пенелопы потрясло меня.
– Лорд Хит скоро умрет… Она станет свободной и сможет выйти за него.
– За кого? – резко спросила я.
– За герцога, конечно. За кого же еще?
И правда, за кого еще? И почему мне стало так больно? Герцог и леди Хит любят друг друга. Откровенно говоря, трудно осуждать леди Хит за ее поведение. Разве может этот иссохший старец удовлетворить страстную молодую жену? Положению леди Хит не позавидуешь! Хотя она мне и не нравилась, нельзя было не посочувствовать ей. Легко понять ее влечение к такому мужчине, как Квинсфорд.
Интересно, как бы я сама вела себя, окажись я в столь незавидном положении, особенно если в меня влюбится такой мужчина, как он?