Молох (сборник)

даже пребывание в раю среди ангелов и святых…

Что можно будет с этими желаниями сделать?

Здесь наконец наступило время для описания надвигающихся трудностей особого рода, скорее проблемных. Позволю себе напомнить, что фантоматизация действительно может воздействовать на чувства, но только с тем существенным (как сейчас покажу) ограничением, что это лишь те чувства, на которые можно воздействовать извне тела: оптические, тактильные и т. п. Однако, кроме этого, в организме существуют иные чувства, не ориентированные непосредственно «наружу» тела, но информирующие мозг, в каком состоянии находится само тело. Во-первых, это проприоцепторы во всех мышцах и во многих тканях, благодаря которым, не оглядывая и не ощупывая постоянно руку или ногу, мы всегда знаем, в каком они находятся положении, распрямленном или согнутом, под нагрузкой или без нагрузки. Но «к счастью» для фантоматизации, посылаемые (в мозг) импульсы от проприоцепторов как-то имитировать можно, поэтому нам и будет казаться, что мы лежим, когда «по существу» стоим. В последнее время американское телевидение показывало (скверный как обычно) сериал «Superman & Lois», в котором «злой фантоматизатор» отправил эту пару в виртуальный мир. (Они оттуда выкарабкались кретинским способом, придуманным господами сценаристами, но я вспоминаю об этом не для рекламирования кинематографистов, а только чтобы убедить, ЧТО ФАНТОМАТИЗАЦИЯ УЖЕ СТАНОВИТСЯ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ТЕМОЙ.) Однако, кроме информации от проприоцепторов, мы зависим также от органа равновесия, находящегося во внутреннем ухе. В состав этого органа входят три заполненные жидкостью дуги, соответствующие трем измерениям реального пространства, а также так называемые СТАТОЛИТЫ (ранее их называли отолитами) — по сути маленькие комочки солей кальция, которые земная гравитация прижимает к специальным волоскам (все это во внутреннем ухе), и благодаря движению этих комков, воздействующих на чувствительные волоски, мы осознаем и положение головы, и ускорение и торможение, вызванное движением головы или всего тела (например, в самолете или лифте), — именно здесь и «зарыта собака», так как фантоматизатор не может влиять на то, что происходит внутри головы (уха). Начну с того, что влияние импульсов (раздражителей) органа равновесия на самочувствие у разных людей разное. Так, например, второй советский космонавт, летавший на орбите сутки, Герман Титов, во время всего полета страдал от локомотивной болезни (обычно называемой морской болезнью), что оказалось и для наземного персонала, и для него самого неприятной неожиданностью, не предвиденной заранее. Есть средства, уничтожающие проявления этой болезни; раньше, например, применялась белладонна или экстракт крапивы, сейчас есть и более сильные препараты.

6

Фантоматизационные эксперименты показали, что у довольно большого количества фантоматизированных людей во время реализации виртуальных ситуаций определенного типа происходили неприятные и постоянные проявления локомотивной болезни. Почему? А потому, что импульсы, идущие от программ, обслуживающих чувства человека, сталкиваются с импульсами, идущими от органа равновесия. Первые «сообщают», что человек падает или летит, а сам орган «сообщает», что человек никуда не двигается — тем самым, естественно, вступают в противоречие фантоматизационная информация и информация, идущая от органа равновесия. Так как реакция на раздражители достаточно индивидуальна, она не всех доводит до проявления локомотивной болезни в такой степени, что процесс фантоматизации необходимо остановить. Однако этим препятствием нельзя пренебрегать прежде всего потому, что оно существенно нарушает целостность переживаемого видения: сам факт, что человек начинает ощущать типичные для локомотивной болезни симптомы (тошнота, склонность к рвоте, потливость и т. п.), нарушает его внутреннюю убежденность в том, что он действительно выполняет действия, которые были запрограммированы. Проще говоря, возникает выразительная «ломка» целостного ощущения ИЛЛЮЗИИ как ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.

7

Возникает вопрос: как тут быть? Это препятствие не является непреодолимым, однако технология и фантоматическая физиопатология должны каким-то образом с ним справиться. В настоящее время работы по обозначенной выше проблеме не ведутся активно просто потому, что имеются «большие сложности». Достаточно уяснить себе, как далеко мы находимся от «погружения в виртуальную реальность» человека, жаждущего настоящих переживаний во всей их полноте, далекой от скромных и отрывочно показываемых «виртуальных» сценок (например, по телевидению), чтобы понять, что преобразование иллюзии, из которой фантоматизированное лицо силой воли может в мгновение ока выйти, в деиллюзию, которая может стать тюрьмой для него, — это все еще задача, которую мы пока (перед входом в эру фантоматизации) решить не можем, даже если обойдем все проблемы (огромные), вызванные полной «пустотой» в тех местах видения, в которых должен был бы появиться другой человек, какой-нибудь Платон или умерший дядя или отец. Искусственного разума нет, до него нам очень далеко, но и независимо от этого необходимой оказывается такая селекция фантоматизационных программ, чтобы в них не доходило до «столкновений» импульсов, идущих извне организма (от компьютерной программы), с импульсами, идущими изнутри (не только, но прежде всего из органов, управляющих равновесием и эффектами инерции, сопутствующих ускорению или торможению).

8

Желанным пределом рассматриваемой здесь области физиотехнологии, очевидно, является, как я бы его назвал, «мир епископа Беркли», то есть такой, в котором действительно esse est percipe: существовать — это то же самое, что «быть ощущаемым». От достижения такого совершенства, которое nota bene должно скрывать в себе еще не одну неизвестную нам пока ни из опыта, ни из предвидения опасность, мы еще очень далеки. Тем не менее сам путь, само начало дороги, ведущей в сторону этой, может, райской, а может, и адской «фантоматической ловушки», уже предсказан, опознан и даже — по крайней мере частично — опробован. Следует для себя осознать, что в нашем почти всюду охваченном рынком мире возникает, развивается и становится ценным именно то, что дает хорошие результаты производителю (по его расчетам). Именно такой расчет вызвал в мире бурное, даже лавинообразное, развитие компьютерных сетей, а одновременно — неотделимый от него, сопутствующий крупным технологическим инновациям новый тип проступков и даже опасностей не только экономического, не только политического, но и тоталитарного и даже военного уровня. Хотя бы этот пример должны иметь в виду те, от кого зависит развитие устройств и практики виртуальной действительности, чтобы в такой мере, в какой это вообще может оказаться возможным и выполнимым, заранее оснастить фантоматизационные программы какими-нибудь предохранителями. В упомянутом выше американском фильме про супермена это были просто светящиеся красные таблички с надписью EXIT (выход), а выход из иллюзии требовал только нажатия такой клавиши. Однако производители фильма должны были заметить, что надпись EXIT тоже может составлять неотъемлемую часть фикции и что в таком случае тот, кто предполагает, что уже вышел из виртуальности и вернулся в нефальсифицированную действительность, может, по сути, покинуть одну иллюзию лишь для того, чтобы попасть внутрь другой. Именно этот фантоматический «ложный выход» я и пробовал представить на отдельных примерах в книге «Сумма технологии» тридцать четыре года назад. Там можно найти его описание… но как тогда, так и сегодня я не смогу назвать универсальное средство, которое гарантировало бы уверенность в выходе из вымышленного мира, если только не появятся экспериментально опробованные технологические трюки, позволяющие обойти подобные ловушки