Следовательно, об информации передаваемой и получаемой можно говорить всегда, когда речь идет о живых существах (мир растений тоже принадлежит к ним). Но как это происходит с информацией, когда «никого нет»? Вопрос о том, как «выглядит» дерево и голубое ли небо, когда на них никто не смотрит, мучил философов еще в древности. Сейчас некоторые из этих вопросов понемногу прояснились. Информацию можно преобразовывать, нам известна ее связь с энергией, но энергию можно только преобразовывать (хотя бы и в массу), но уничтожить ее нельзя. Зато можно уничтожить информацию, если она является конкретной организацией, определенным видом порядка или порядков, а когда «что-либо» падает в глубь «черной дыры» астрофизиков, информация этого «чего-либо» подвергается необратимому уничтожению, поскольку под «поверхностью событий» гравитация, увеличивающаяся к середине, всякую организацию, определенный порядок, включая присутствующий внутри атомов, сокрушает и уничтожает, а что делается в самом центре черной дыры — неизвестно, и астрофизики по этому вопросу высказывают очень противоречивые мнения. Фактом является то, что мы наконец открыли в Космосе места, в которых нет информации ни для изучения, ни «латентно» сохраняющейся (например, как письмо потерпевшего кораблекрушение в бутылке на дне моря). Космос, будучи «полным информации», одновременно в этом несубстанциональном деле является «дырявым».
Как нас, современных людей, может вообще касаться вопрос информации? Тот, кто производит или покупает «роллс-ройсы», должен ли он заниматься теорией твердого тела и квантовой механикой, хотя это и «задействовано» в производстве автомобиля и его использовании? Я сказал бы, что лучше, когда человек размышляет над тем, чем он занимается, чем когда компьютер для него становится таким аппаратом, который может обслуживать обезьяна, чтобы из него вылетали бананы. В настоящее время — и это одно из важнейших дел, к которому крутой дорожкой моего понимания я хотел бы дойти — производство, а скорее переработка и накопление информации людьми (порядка, как оценивают, 1014 или в пятнадцатой степени битов) на Земле уже давно перешагнуло индивидуальную «пропускную способность» мозга как канала, перерабатывающего информацию. Сейчас мы УЖЕ имеем ситуацию информационного ПОТОПА, и если кто-то равнодушно наблюдал по телевизору старт очередной ракеты ARIANE, которая вывела на орбиту ретранслятор, способный передавать дополнительно 120 телевизионных программ, то я к таким равнодушным не принадлежу. Неприятно осознавать, что в действительности потенциально существующая лавина информационного потока может на нас обрушиться по нажатию кнопки, но мы не сумеем ее переварить и потребить так же, как не может один человек съесть то, что в данный день предлагают сразу все рестораны, пусть даже он со всеми соединен Интернетом…
Я читаю о профессорах, которые ежедневно получают по нескольку десятков писем по электронной почте — е-mail. Мне интересно, когда же они питаются и имеют ли время для сна. Впрочем, через сети проплывают тысячи тысяч сообщений, но те из них, которые направлены в банки, на биржи, брокерам и т. п., будут приняты коллективами людей, а не одинокими личностями. Информационная пропускная способность одного человека сегодня точно такая же, как и 100—80 тысяч лет назад, в эолите, и особенно поразительной вещью является то, что люди, поставленные под такие информационные ливни, вообще могут с ними совладать. Частично это следует из того, что они проводят селекцию поступающей информации, но, с другой стороны, я, получающий не более 3–6 номеров научных журналов еженедельно, считаю себя уже информационно перегруженным, поскольку часто читаю залежавшиеся журналы с некоторым опозданием. Распознавание качества информации, полное непринятие к сведению информации несущественной, рекламной, второразрядной, попросту лишней для человека, является обязательным условием для «удержания на плаву» в нарастающем информационном потопе. И именно здесь собака зарыта: если бы можно было сконструировать информационные селекторы, способные к некоему пониманию текстов, ситуация сразу бы улучшилась, и известия об ожидаемом выводе на орбиты сотен новых ретрансляторов не вызвало бы у человека панику (вместо которой нам с энтузиазмом обещают удовольствия). Еще не завершая данную тему, следует четко сказать следующее: за публично передаваемой, эмиттированной информацией, как правило, стоит капитал. Не имеет значения, идет ли он от концернов или от «грантов», на коих держатся научные учреждения. Где Капитал прибыли не учует, там инвестиций не будет, и ПОТОМУ я не уверен, что устои капитализма как соотношение рыночного спроса и предложения, предвещающие кому-то там прибыль, удержат свою главенствующую роль в XXI веке.
(Разумеется, то, на что я обратил внимание, ТОЖЕ является информацией, скажем, с футурологическим привкусом.)
В мировом масштабе информация не может прибывать без отбора и без последствий: соревнование производителей и изобретателей процессоров, которые уже и Pentium оставили позади, не может продолжаться вечно, потому что это выглядело бы как асимптотически ориентированная тенденция ко всезнающему человечеству, то есть к Битовому Господу Богу. До этого никогда не дойдет просто потому, что общественно, информационно мы ограничены так же, как homo robustus, а может, всего лишь homo neanderthalensis, который, как известно, имел мозг в среднем больше, чем мозг современного человека. Впрочем, большинство людей мечтает, чтобы информация не столько извещала их, сколько чтобы она была преимущественно развлечением, игрушкой или игрой типа компьютерной. Нейл Постман более 10 лет назад написал книгу, сегодня еще более актуальную, чем во время ее публикации («Amusing Ourselves to Death»[136]). Мы живем информацией, но можем также в ней утонуть, если какой-нибудь разум, пусть даже искусственный, не придет на помощь…
В мире, рассматриваемом под информационным углом, господствует некая характерная особенность, а именно «фальсификация информации». Начиная с фата-морганы, с размножения солнц через кристаллики облачного льда, через «каналы на Марсе» до «гравитационных линз» в Космосе, Природа (разумеется, ненамеренно) выполняет некоторые «манипуляции», которые мы бы в человеческом мире назвали мошенничеством (фата-моргана показывает оазис, которого нет, и т. п.). В свою очередь, в живом мире все просто кишмя кишит «мошенничествами» и «подделками», только мы называем их иначе: речь идет о защитном цвете, о мимикрии, приобретении грозного, ядовитого облика тварями беззащитными, — и это, разумеется, не следует из намерения «обмануть», а просто из эволюционной селекции и мутации. Следовательно, это явление встречается не только в мире людей. Иное дело, когда перед нами откроется потенциально гигантский простор информации, нами передаваемой, перерабатываемой, создаваемой. Даже ученые люди, занятые предвидением социальных последствий массового внедрения объединенной электронной сети, не дают себе отчет (как эксперты от technology assessment) в том, какой питательной средой станет и киберпространство, и Интернет или Евронет для жуликов, хакеров, мошенников разных мастей, потому что не только секретные сообщения можно перехватывать, изменять банковские операции в пользу нарушителя или его «клиента», подделывать новости (примитивным прототипом пусть для нас будет афера из «Графа Монте-Кристо», где подкупленный телеграфист, обслуживающий тогдашние «ветряные мельницы», пересылает фальшивые новости, которые способствуют разорению в Париже имений). А чего следует ожидать, если программу можно заменить программой, преобразовать, уничтожить «саботажниками» в виде вирусов (или специфических микропрограмм),
