Кто завивает облака?

гепард Геза.

— Если вы не прекратите, я нарочно сломаюсь, — пыхтел кабан Вольдемар. — Сроду терпеть не могу арифметику. И вообще я устал.

— Ну ладно, — сказал медведь Медард, — тогда я сам вас понесу, но только недолго.

Он подхватил в лапы патрульную машину вместе с сиреной и гепардом и нес их до тех пор, пока они не догнали наконец Микку-Мяу и Ватикоти. Тогда медведь Медард опять сел на кабана Вольдемара, а сирена закаркала во все горло.

— Ты что, подавилась? — спросила у Сероворонны Ватикоти.

— Вот еще! Не видишь, что я сирена?

— Отставить пререкания! — приказал гепард Геза, ловко спрыгивая с патрульной машины. — Вы арестованы, — обратился он к Микке-Мяу и Ватикоти.

— Возить задержанных на патрульной машине запрещается, — сказал кабан Вольдемар, подозрительно глядя на него.

— Транспортному средству разговаривать не положено, — строго заметил ему гепард Геза.

— А что значит «мы арестованы»? — спросила кошка Ватикоти.

— Видите ли, это значит, — бормотал медведь Медард, неуклюже слезая с Вольдемара (патрульная машина облегченно вздохнула), — это значит… гм… ну, одним словом, то, что вы арестованы.

— Прекрасно, — обрадовалась Ватикоти, — меня еще никогда не арестовывали!

— Не разговаривать! — прикрикнул на нее гепард Геза.

— А можно поинтересоваться, почему мы арестованы? — спросил кот Микка-Мяу.

— Потому что вы подозрительные типы. И похожи на бродяг, — надменно ответил младший ефрейтор гепард Геза.

— А почему же нам не быть похожими на бродяг, — улыбнулся Микка-Мяу, — если мы и в самом деле бродим по свету!

— Ой-ой, — растерялся медведь Медард, — это сильно меняет дело! Они в самом деле бродят по свету.

— Это только Микка-Мяу, — закричала Ватикоти, — а я не брожу!

— Не разговаривать! — Гепард Геза повернулся к медведю Медарду и тихонько шепнул ему: — Нигде не работают.

— Ах да, правильно, — хлопнул себя лапой по лбу медведь Медард. — Вы нигде не работаете.

— Это только Микка-Мяу, — опять закричала Ватикоти, — а я столько работаю, столько работаю!

— Не разговаривать! — повторил гепард Геза.

Медведь Медард кашлянул:

— Итак, за отлынивание от работ…

— Да откуда ты это взял? — перебил его кот Микка-Мяу. — Ты знаешь, сколько у меня работы?

— Вот как? Тогда расскажи: в чем состоит твоя работа? — потребовал медведь Медард.

— А посмотри на небо! — сказал Микка-Мяу.

— Смотрю, — вскинул вверх голову медведь Медард.

И все тоже посмотрели на небо.

— Ну и что ты там видишь?

— Барашковые облака.

— Какие они?

— Курчавые.

— Вот видишь!

— Что «вот видишь»?

— Как ты думаешь, отчего они курчавые?

— Отчего? В самом деле, отчего? — пришел в недоумение медведь Медард.

— А оттого, что я их завил, — ударил себя в грудь кот Микка-Мяу. — Я делаю их курчавыми.

— О, — поразились все, — это восхитительно!

— Эх, кто бы мне завил перышки… — вздохнула Сиреносельско-Сероворонна.

— Тогда мы заберем одну эту, — показал гепард Геза на Ватикоти. — Раз она нигде не работает.

— Работаю, работаю, — захныкала кошка. — Я помогаю Микке-Мяу.

— Она тебе правда помогает? — спросил медведь Медард.

Вместо ответа Микка-Мяу показал на небо:

— А вот, посмотрите!

В небе над ними проплывало еще одно барашковое облако. Косматое и растрепанное, да еще как растрепанное!

— Вот это работа Ватикоти.

— Зачем ты ей разрешаешь курчавить облака? Она все дело портит! — почтительно сказал медведь Медард.

— Да нет! Это облако, по-моему, самое красивое, — улыбнулся кот Микка-Мяу, — хоть и растрепанное.

И они с Ватикоти заговорщически рассмеялись.

Потом все вместе обедали. В мире и согласии. На зубах у кабана Вольдемара что-то громко хрустнуло.

— Опять ты вместо улитки камень съел, — хихикнул младший ефрейтор гепард Геза.

— Ха-ха, — ухмыльнулся Вольдемар, — я ем твою медаль!

_{Рисунки Г. Алимова}