покачивали головами и принимались за сплетни.
И все же пришел вечер, когда он и она остановились под яблоней. Цветы ее светились на прохладной голубой синеве, источая аромат близкого лета. Обняв Катан, Донал загляделся на искрящиеся звездочки, трепетавшие в ее глазах, и проговорил:
– Увы, завтра я должен отправляться в дорогу.
Голова девушки склонилась.
– Знаю, – прошептала она. – Но почему именно завтра?
– Я назначил этот срок и должен его соблюдать, иначе я никогда не уеду отсюда.
Дрожащей ладонью она провела по его щеке.
– Но зачем же тебе уезжать?
Он погладил ее волосы.
– У меня есть обязанности. Немногие из нынешней молодежи понимают это.
Некоторые полагают, что Домен уже сделался всемогущим и их ожидают одни развлечения. Это неверно. Эспейнь, Италья, варвары за Рином, геанцы, маураи… всех не перечислить… убивают всякую уверенность в завтрашнем дне. Нет, я не могу оставаться праздным. Иначе честь моя рассыплется ржавчиной.
– Но почему я не могу последовать за тобой? – взмолилась она.
– Я уже объяснил все, девочка. Мой долг – еще и перед женой. Да и перед тобой. Тебе будет там одиноко, тревожно, ты будешь тосковать по своему дому. – И снова он помедлил, не сразу одолев эти слова:
– К тому же я не молод. И не могу портить твое будущее – жизнь, которую тебе еще предстоит прожить.
– Ты – любовь моя. Ты – жизнь моя.
Она прижалась к нему и зарыдала. Он обнял ее и поцеловал в ароматную гриву волос.
– Хорошо, я вернусь. Не раз – если сумею. И пока сумею.
К середине зимы Катан родила сына. Она дала ему имя Иерн, которое выбрал сам отец.
Многие женихи добивались ее руки, но она отказывала всем, а Маэль не желал принуждать ее. Она жила на ферме отца, выполняла свою долю работы, в ласке воспитывала сына, ожидая возвращений Донала.
Подраставшему Иерну отец казался фигурой могущественной и загадочной… он привозил подарки и расспрашивал о делах, но на самом деле являлся, чтобы утешить мать. Мальчик не жалел об этом: ее радости хватало и на него. Ну а дед и дяди мудро правили миром ребенка.
Они обучали его всему, что следует знать мальчишке, сделали даже больше – как требовало его происхождение. Они брали его в поездки, возили по всему Ар-Мору: к обрывистым утесам, по уютным деревням, видел он и порт Кемпер, куда корабли сходились с целого полушария.
Древней была страна. Повсюду хмуро щетинились твердыни, сохранившиеся от злых старых времен, иные строились задолго до Судного Дня. Были и очень древние – средневековые городские стены, гробницы каменного века, менгиры, кромлехи, дольмены, курганы, насыпанные над могилами людей, скончавшихся невесть когда… призраками тянулись они к небу под парящим Скайгольмом. На некоторых камнях еще оставались полустертые лишайниками и непогодой знаки, выбитые давнишними обитателями здешних мест: кельтская физиономия, римская фигура, крест поклонявшихся Жезу-Кретту. Иерн был слишком мал, чтобы понимать истинный смысл знаков, однако угадывал в них дуновение времени – нескончаемого урагана, уносившего людей, народы и их богов, словно осенние листья. А во всем прочем он был смышленым, веселым и симпатичным парнишкой. Благодарный за это превыше меры, Донал заботился, чтобы дом Маэля процветал, пока Домен вплетал Бреж в свою ткань…
…А через семь лет он явился, чтобы забрать своего сына.
Тьма сгущалась. Дождь бил в стены и ставни. Одинокая лампа в небольшой комнатенке лишь разгоняла тени по углам ее, было прохладно. Донал стоял, непреклонный перед слезами Катан Она была еще молода и свежа, а его кожа покрылась морщинами и волосы почти побелели.
– Не могу найти слов, чтобы описать свое сочувствие, – проговорил он.
– И все-таки ты забираешь его! – вскричала она.
– Я должен это сделать. Разве ты не слышала меня? Сомнений не остается: Розенн, жена моя, уже не сможет родить ребенка – здоровье не позволяет ей.
– Тогда почему ты женился на ней?
– Мы не знали этого. – Улыбка скривила его рот. – К тому же наши обычаи не такие, как у вас, дорогая. Сделка была выгодна и Таленсам Ферлеям, и Кронебергам-Ланье. Но честно скажу – мы с Розенн пара… и поэтому я не в силах отвергнуть ее зато, что не могу дать имя ее ребенку. – Твердой рукой подняв голову Катан за подбородок, он поглядел ей в глаза. – У тебя еще будут дети, любовь моя, – сказал он.
– Тут у тебя проблем нет. А она… Что ж, у женщин Кланов нередко случались затруднения с родами. Слишком тонкие кости… печать вырождения, не помогает и примесь крови наземников… Виноваты мутации, вызванные пребыванием в стратосфере… впрочем, едва ли тебе известно, что означает последнее слово… – Изо рта его вырвался парок. – Не волнуйся… пойми не осуждай меня за то, что я нуждаюсь в наследнике.
– Закон дает тебе право забрать сына, – отреченно проговорила она. – А не можешь ли ты взять и меня с собой?
Он покачал головой:
– Нет, тогда ты лишишься корней и завянешь. Погибнет и Розенн. Она не ревнива, но представь себе, каково ей будет, если ты окажешься рядом… Не беспокойся, Катан, она будет к нему добра, как и я сам. Он вырастет и станет аэрогеном, ты ведь понимаешь, что это значит. И он будет при любой возможности навещать тебя. Однако первый визит состоится не скоро… Он уже миновал тот возраст, когда поступают в кадеты, и учить его придется в сжатые сроки. Но позже… – Он привлек ее к себе. – Только не горюй, я постоянно буду приносить тебе вести о нем.
Напрягшись, она вырвалась из объятий.
– Нет! – возразила она; гордость превыше горя звучала в ее голосе. – Никогда!
Он сжал кулаки, но на лице его не было изумления.
– Не зря я боялся, что ты возненавидишь меня.
– Не то. – Она в отчаянии топнула ногой. – Я по-прежнему люблю тебя, Донал. И наверное, всегда буду любить. Но мне пора становиться собой.
Гость из Клана прилетел на легком самолете, посадив его на ровное пастбище. На следующее утро он улетел с мальчиком на восток – к Скайгольму. И более не вернулся в эти края.
Он присылал Катан посылки и письма, и при случае, на праздники – Иерна.
Катан вышла замуж в Карнакс – за Райвола Крепкого, овдовевшего владельца нескольких кораблей и рыбацких лодок. Жили они спокойно и были рады кратковременным визитам Иерна.
А люди вспоминали ночь вскоре после его рождения, когда под покровом Маэля остановилась странница, утверждавшая, что наделена пророческим даром. Поглядев на младенца сквозь пламя свечи, которую слепила в форме кинжала, она пробормотала:
– Следите за младенцем. Он погубит богов.
Впрочем, быть может, предание это относится к числу тех, что появляются после свершения событий.
Глава 1
Шторм зародился где-то на западе океана. Ни один человек не знал, где это случилось. Крохотные
