поваров высшей квалификации умели готовить всевозможные блюда практически всех народов мира.
Но Лебедь приезжал сюда не отведать запеченного на углях страусиного филе или копченой оленины с каким-нибудь «шато-бернье» из урожая позапрошлого века.
Он не был гурманом и все эти деликатесы воспринимал не то чтобы с равнодушием, а, скажем так, без должного восхищения.
Здесь он обычно встречался с единственным человеком в мире, которому подчинялся. К нему не подходило определение «шеф», скорее — «наставник»: он никогда не приказывал, а лишь «советовал, рекомендовал», но у Лебедева никогда и в мыслях не было не принять эти советы во внимание.
Этот человек обладал не большими — огромными возможностями. Иногда Лебедю казалось, что именно он является фактическим президентом страны, ибо власть его, казалось, была безгранична. Лебедь не знал, сколько таких, как он, находится в подчинении у Бориса Сергеевича — человека, сидящего перед ним за столом и с аппетитом кушавшего какую-то рыбу. Скромный костюм-тройка, правда, сшитый явно по спецзаказу, однотонный галстук, очки в серебряной оправе — с первого взгляда и не скажешь, что этот человек чем-то отличается от обычного бухгалтера или клерка.
Но Лебедь хорошо помнил пословицу «Не все то золото, что блестит» и внешним видом своего собеседника не обманывался.
Зарицын ошибался в своей уверенности, что Лебедев Андрей Анатольевич — это вымышленное имя. Оно было самое что ни на есть настоящее. Правда, в СВР никогда такой человек не работал, но это уже частности. При желании можно было и там оформиться.
Они сидели в довольно просторной кабинке, занавешенной тяжелой портьерой — не из-за соображений конспиративности, просто собеседник Лебедя не любил кушать в присутствии незнакомых людей. Странность, но при его положении человек имеет право на многие странности, и Борис Сергеевич этим правом пользовался.
— Андрей, рекомендую форель попробовать, — произнес Борис Сергеевич, отрезая кусочек и аккуратно кладя его в рот. Тщательно прожевал и изобразил на лице целую гамму ощущений. — Форель великолепна. Знаешь как они ее готовят? Они живую рыбу сажают на пару минут в лимонный сок, а потом, перед тем как тушить, опускают на несколько мгновений в кипящий отвар из каких-то трав.
Он покачал головой: мол, какая сложная схема, и прекратил кушать.
В кабинку вошел официант, и Лебедь, подчиняясь совету, заказал форель.
Когда официант вышел, Борис Сергеевич приступил к делам:
— Что там с этими чудо-ребятами?
— Через пару дней они приедут в Москву, и я сразу начну их готовить к отправке в Турцию. Думаю, пусть лучше поживут там месяц, пообвыкнутся, а потом будем их задействовать.
— Хорошо, — согласно кивнул Борис Сергеевич. — Андрей, мне надо будет, чтобы они прошли кое- какие тесты. Когда приедут, поставь меня в известность. И вот еще что… мне сегодня сообщили, что в Анталье кто-то еще собирается открывать сеть казино. Их, естественно, будут тормозить, но у них тоже хорошее прикрытие. Они из Германии, хорошо было бы, если бы ты выяснил, кто конкретно хочет это, так сказать, воплотить в жизнь. Но ничего не предпринимай, посмотрим сначала на результат.
— Сделаю, — ответил Лебедь.
Колыхнулась штора, висящая на входе в кабинку, и на пороге появился одетый в строгий черный костюм мужчина с длинными волосами, собранными сзади в хвост. Лебедь знал его, это был личный телохранитель Бориса Сергеевича, постоянно находящийся рядом с ним. Он молча протянул Борису Сергеевичу сложенный вдвое лист бумаги и удалился.
Борис Сергеевич развернул листок, пробежал его глазами, задержавшись взглядом в одном месте, недовольно покачал головой и спрятал бумажку во внутренний карман. Налил в бокал красного вина, полюбовался переливами света, падающего на стенки сосуда с неярко светящего настенного светильника, сделал глоток и поставил бокал на стол, о чем-то напряженно думая.
Опять дернулась штора: принесли заказ Лебедя, но тот не спешил есть, чувствуя, что «деловая» часть беседы еще не закончена.
Официант скрылся за шторой, от форели шел аппетитный запах, но Лебедь не шевелился, сидя в ожидании новых вопросов.
— А что в Норильске? — наконец раздался новый вопрос.
— Завтра должны быть перевыборы… председателем совета директоров станет наш человек, это уже решено на закрытом собрании. В течение двух недель он начнет действовать по заранее разработанной схеме.
— Как думаешь, можно будет ускорить события с помощью наших друзей в администрации города?
На такой вопрос нельзя было отвечать отрицательно. Лебедь, впрочем, и не собирался спорить.
— Отлично. А то наши польские друзья уже застоялись без дела. Да ты кушай, Андрей. Кушай… А я, пожалуй, поеду, люди ждут. Звони.
Лебедь не был полностью в курсе хитроумной комбинации, в результате которой Норильский металлургический комбинат должен был целиком влиться в огромную империю Бориса Сергеевича, но знал, что каким-то образом это связано с многомиллионным контрактом, который должно было подписать с поляками новое руководство комбината.
Таких комбинаций было много, о некоторых из них Лебедь не знал, потому что ими занимались другие люди. У Бориса Сергеевича не было так называемой «правой руки», все ниточки от управления империей сходились через помощников непосредственно к нему, и никто, кроме него, не представлял размеров и возможностей этого сложного механизма.
Каждый занимался своим делом, и все эти дела Борис Сергеевич держал в голове, просчитывая на много ходов вперед разнообразные варианты.
Не человек — компьютер.
Когда Макс, выйдя из подъезда, увидел въезжающий во двор «лексус», то хотел даже заскочить в подъезд и спрятаться, подождав, пока они не уедут.
Но делать этого не стал, вместо этого сделал морду кирпичом и спокойно прошел мимо машины. Сзади хлопнула дверь «лексуса», и послышался голос Димки:
— Макс, подожди!
Макс остановился и повернулся. К нему подошел Вампир.
— Я же тебе сказал, Дима, что я не буду с вами работать. — Макс сразу решил взять быка за рога, но Димка не сдавался.
— Макс, ты как маленький ребенок! Я тебе предлагаю устроить свое будущее…
— Мне даром не надо такое будущее. Я лучше буду жить и не беспокоиться за свою жизнь и жизнь своей семьи. Дима, отвали, а?
Вампир посмотрел Максу в глаза и понял, что мнения он своего не поменяет.
Хотелось рассказать ему, дураку, что будет, если он откажется, но в ушах до сих пор звучал металлический голос Лебедя «Не ошибись!».
Неожиданно Вампиру стало жалко Макса. Нет, не за то, что ему угрожало, за то, что он так ничего и не понял в жизни. И скорей всего уже не поймет.
— Ладно. Хорошо. Макс, мне плевать. Ты… когда… а, пошел ты!
Вампир развернулся и пошел к машине. Макс усмехнулся и тоже продолжил свой путь.
«Лексус» развернулся на небольшой площадке перед подъездом и поехал к выезду. Когда он поравнялся с Максом, водительское стекло, увлекаемое стеклоподъемником, опустилось, и в окно выглянула Рита.
— Привет.
— Привет, — на ходу бросил Макс.
«Лексус» медленно катил рядом.
— Садись, подвезем, — предложила Рита.
— Да я сам уж как-нибудь…
— Макс, брось. Садись. Ты куда идешь?
