А за окном близился закат. Из-за гор поднималось закатное зарево, прорезанное полосами облаков, окрашивая в багровые тона склоны, вершины, заснеженные пики.
– Смотрите-ка, атаман!
Сварог обернулся на встревоженный голос Медведя. Тот сидел на корточках и показывал рукоятью складня на центр шестиугольной плиты. Подойдя, Сварог наклонился и разглядел вырезанный в камне знак: орел, который одно крыло отвел в сторону, другое держит прижатым. И на каждой плите был такой.
– Ну и что? – нахмурился Сварог.
– У Папраша Кривое Ухо была в точности такая же татуировка на плече. Ну, очень похожая. И он рассказывал, что это не что иное, как…
Оба одновременно обернулись на звук – сильный хлопок и шипение. Это в камине вспыхнули лежавшие там обгорелые дрова и в два счета запылал сильный огонь.
– Колдовство… – Медведь хотел сплюнуть на пол, но удержался в последний момент.
– Оно, родимое, – согласился Сварог.
Чувство опасности по-прежнему молчало… и как тут было не вспомнить, что и оно, бывало, подводило – в особенности когда начинаешь доверяться магии на все сто. И вполне возможно, что замок прямо-таки переполнен смертельной опасностью, но угрожает она, скажем, не лично Сварогу, а его непутевым спутникам. Или, допустим, в недрах мрачного сооружения скрываются некие силы (причем не обязательно колдовские, господа!), которые в настоящий момент не имеют никаких недобрых намерений. Вот именно – только в настоящий момент. А что случится через минуту, одному богу известно…
Он поднял голову.
С потолка свисал сделанный из тележного колеса светильник со множеством толстых, оплавленных свечей по кругу; и вот эти-то свечи принялись загораться одна за другой. А тут еще порыв ветра, ворвавшись в окна, заставил развеваться бордовую гардину.
– Не зря наш Монах не пошел сюда, он чернокнижье чует за версту, – послышался шепот Медведя.
– Отставить панику, – сказал Сварог, кладя руку на рукоять шаура. – Просто нам включают свет, а то скоро темнеть начнет.
– И кто включает? Щепка? – спросил Медведь, но остался без ответа.
Иллюминация продолжалась. Последовательно вспыхивали и факелы на стенах, будто сработал фотоэлемент. Или же, выражаясь сообразно обстановке, будто невидимый слуга по причине надвигающихся сумерек подносит к ним лучину. В зале становилось все светлей. Ничего нового при усиленном свете не открылось, разве что лучше стали видны трещины на плитах пола, копоть от факелов на стенах и ржавчина на оконных решетках. А потом открылась та самая невысокая дверца, неизвестно куда ведущая, и появилась Щепка.
Хотя и не сразу они с Медведем ее узнали.
Дело даже не в том, что она переоделась – сменила дорожный костюм коммивояжера на наряд, в здешних краях Сварогом увиденный впервые: малиновые шаровары, высокие, до колен, сапоги с завязками, алую куртку с высоким стоячим воротником. Лоб стягивала широкая лента из прозрачного алого шелка, завязанная на затылке, и концы ленты спадали на грудь, доставая до пояса. А на пальцах обеих рук появились перстни… Нет, вовсе не в одежде было дело. В серой и незаметной мышке, которую исключительно по биологическим признакам можно было причислить к женскому полу, переменилось буквально все. Спина распрямилась, походка стала широкой и упругой, уверенной, смотрела она теперь прямо – с вызовом и гордостью. С превосходством мудрости, ежели так можно выразиться, смотрела она. И теперь выглядела старше, выше ростом, опытнее…
– Уф, – облегченно вздохнула она, – до чего же надоело ходить в обносках, если б вы знали. А встречать нашего… ну, назовем его визави – в том наряде как-то неприлично.
Даже голос у нее изменился, стал ниже, в нем появилась некая толика того, что зовется чувственностью.
– Эй… – булькнул Медведь. – Щ-щ… Щепка, ты, что ли?.. Это ты чего это… – Он оглянулся к Сварогу: видит ли предводитель то же, что видит он.
Предводитель видел. И пребывал в состоянии обалдения немногим меньшем, нежели Медведь. Да и то лишь потому, что ожидал нечто подобное. «Третий глаз» не помогал. «Третий глаз» был подавлен, ослеплен, выключен, называйте как хотите, но в магическом зрении не разглядеть было вообще ни черта, сплошная серая хмарь клубилась перед взором. Однако же чувство опасности по-прежнему признаков беспокойства не подавало… хотя в голове Сварога звенел, звенел тревожный колокольчик…
Медведь озадаченно поскреб в затылке и на всякий случай обнажил лезвие складня.
А Щепка, громко цокая набойками по плитам, прошла… нет, прошествовала в центр зала.
И сказала:
– Приступим к вызову нашего визави. Ритуал Стежки несложный, но навыков требует, – поучительно сказала она и улыбнулась. – Чтобы проложить Стежку, каждому магу необходимо иметь два камня палангида, – Щепка сняла с руки два перстня. – Камни кладутся друг от друга на расстоянии в один шаг. – Она положила перстни на каменный пол. – Желательно, чтобы и Око Бога находился неподалеку. Желательно, но необязательно. Затем я произношу следующее…
Прикрыв глаза и чуть раскачиваясь, Щепка заговорила на незнакомом языке, где звуки казались выкованными из железа и сплетались между собой в ажурную вязь. И едва стих последний звук, камни зажглись голубым нутряным огнем, из них выстрелили две световые струи, извиваясь, уперлись в каменный потолок, потом изогнулись судорожно и соединились, образовав колеблющуюся дугу примерно в полтора человеческих роста. Воздух наполнился противным вибрирующим гулом, который заглушил нескончаемую песню ветра снаружи и от которого у Сварога заныли зубы.
Потрясенный Медведь дернулся, как от удара парализатором, однако ни малейшей попытки смыться отсюда или напасть на преобразившуюся Щепку не сделал. Он что-то лихорадочно шептал себе под нос – не то молился, не то матерился. Все окружающее словно подернулось желтоватой дрожащей пеленой.
– Такую же арку создал личный маг нашего визави, – пояснила Щепка, повысив голос. – Теперь следите внимательно. Я настраиваюсь на его волну. Как бы бросаю себя ему навстречу, а он бросит себя навстречу мне… Это уже посложнее, без должной подготовки практически невозможно, а подготовка длится шесть ступеней посвящения. Вот почему только сильные маги могут выстраивать Стежку.
Она встала на колени, коснулась указательными пальцами лежащих на полу камней. Камни затрепетали от ее прикосновения, дуга окрасилась густой синевой.
– И возникает Стежка…
Из дуги вдруг плеснуло сиянием, сияние это туннелем протянулось до стены, уткнулось в кладку – и кусок стены в форме арки исчез, растворился, открыв черный провал в никуда.
– Собственно, вот и все, – сказала Щепка, поднимаясь. – Теперь остается только ждать, когда кто- нибудь придет. Или сам маг, или его хозяин… А что ж это вы, господин атаман, молчите все? Даже наш друг Медведь – и тот бормочет чего-то…
– Ах, какое полезное изобретение! – Сварог покачал головой. – Скажите, это что, и между мирами можно вот так вот стенку разобрать?
– Не знаю, – поколебавшись, ответила Щепка сухо. Очевидно, забыла что атаман тоже кое-какой магии обучен и ожидала более бурной реакции. – Никто никогда не пробовал. Да и пробовать не было смысла – без некоторых необходимых вещиц.
– И… долго нам ждать гостя?
– Все зависит того, когда он выйдет в путь… Что ж, теперь в защите нужды нет.
Сварог почувствовал, что пелена,
Н-да, можно было догадаться и раньше. Но как же детектор лжи, тоже был подавлен?..
Судя по всему, ожидаемый «визави» вышел в путь вовремя, потому что Сварог не успел бы выкурить сигарету, возникни у него такое желание, как опять полыхнуло – и из арки на шестиугольные плиты зала ступил человек, материализовавшись из ничего.
Он был весьма представителен, этот седовласый импозантный господин. Узкое породистое лицо, высокий лоб мыслителя. В нем чувствовалась сила и привычка повелевать. Прирожденный лидер, сразу ясно
