Том 1. Стихотворения. Рассказы

Ее волос, дыхания — и чую
Былых восторгов сладостный возврат…
Что там, вдали? Но я гляжу, тоскуя,
Уж не вперед, нет, я гляжу назад.

15. IX.22

Встреча

Ты на плече, рукою обнаженной.
 От зноя темной и худой,
Несешь кувшин из глины обожженной,
 Наполненный тяжелою водой.
С нагих холмов, где стелются сухие
 Седые злаки и полынь,
Глядишь в простор туманной Кумании.
 В морскую вечереющую синь.
Все та же ты, как в сказочные годы!
 Все те же губы, тот же взгляд,
Исполненный и рабства и свободы,
 Умерший на земле уже стократ.
Все тот же зной и дикий запах лука
 В телесном запахе твоем,
И та же мучит сладостная мука, —
 Бесплодное томление о нем.
Через века найду в пустой могиле
 Твой крест серебряный, и вновь,
Вновь оживет мечта о древней были.
 Моя неутоленная любовь,
И будет вновь в морской вечерней сини.
 В ее задумчивой дали,
Все тот же зов, печаль времен, пустыни
 И красота полуденной земли.

12. Х.22

Опять холодные седые небеса…

«Опять холодные седые небеса,
Пустынные поля, набитые дороги,
На рыжие ковры похожие леса,
И тройка у крыльца, и слуги на пороге…»

Ах, старая наивная тетрадь!
Как смел я в те года гневить печалью бога?
Уж больше не писать мне этого «опять»
Перед счастливою осеннею дорогой!

7. VI.23

Только камни, пески, да нагие холмы…

Только камни, пески, да нагие холмы,
Да сквозь тучи летящая в небе луна, —
Для кого эта ночь? Только ветер, да мы,
Да крутая и злая морская волна.

Но и ветер — зачем он так мечет ее?
И она — отчего столько ярости в ней?
Ты покрепче прижмись ко мне, сердце мое!
Ты мне собственной жизни милей и родней.

Я и нашей любви никогда не пойму:
Для чего и куда увела она прочь
Нас с тобой ото всех в эту буйную ночь?
Но господь так велел — и я верю ему.

1926

Ночь (Ледяная ночь, мистраль…)

Ледяная ночь, мистраль
(Он еще не стих).
Вижу в окна блеск и даль
Гор, холмов нагих.
Золотой недвижный свет