тот момент не было ни малейшего желания.
Поднимаясь через дыру в мастерскую, я плотно прижимал плащ к бокам, чтобы меча тоже не было видно.
— Впечатляет, — сказал Рэндом. — Рад, что ты не оставляешь упражнений в магии. Позвал я тебя вот зачем…
Я отвесил поклон. Из-за своего наряда мне смутно казалось, что я при дворе.
— Как я могу служить вам?
— Кончай эту ерунду и слушай, — сказал он, взяв меня за локоть и уводя обратно на уцелевшую половину спальни. У двери, держа ее открытой, стояла Виала.
— Мерлин? — спросила она, когда я прошел вплотную к ней.
— Да? — откликнулся я.
— Я не была уверена, — сказала она.
— В чем?
— Что это ты, — ответила Виала.
— Будьте спокойны, это я, — сообщил я.
— Это и в самом деле мой брат, — объявил Мандор, поднявшись из кресла и подходя к нам. Его рука была в лубке и покоилась на перевязи, а выражение лица стало куда менее напряженным. — Если что- нибудь в нем кажется вам странным или удивляет, — продолжал он, — дело, наверное, в том, что с тех пор, как он ушел отсюда, ему пришлось пережить много неприятного.
— Это правда? — спросил Рэндом.
— Да, — ответил я. — Не думал, что это так заметно.
— С тобой все в порядке? — спросил Рэндом.
— Да вроде цел, — ответил я.
— Хорошо. Тогда отложим подробный рассказ до другого раза. Как видишь, Корал пропала, Дворкин тоже. Я не заметил, как они ушли. В тот момент я все еще был в мастерской.
— В какой момент?
— Дворкин закончил операцию, — сказал Мандор, — взял эту леди за руку, поднял на ноги и унес прочь отсюда. Сделано это было в высшей степени элегантно — вот они стоят неподалеку, а вот уже по спектру побежали их отражения, мигнули и исчезли.
— Говоришь, ее унес Дворкин? Откуда ты знаешь, что их не утащила одна из Сил или Колесо- призрак?
— Потому что я наблюдал за его лицом, — сказал Мандор, — и не заметил ни малейшего удивления, только легкую улыбку.
— По-моему, ты прав, — признал я. — Тогда кто же обработал твою руку, если Рэндом был в мастерской, а Дворкин занят?
— Я, — сказала Виала. — Меня этому учили.
— И ты, значит, был единственным очевидцем их исчезновения? — обратился я к Мандору.
Он кивнул.
— Что мне от тебя надо, — сказал Рэндом, — так это сообразить, куда они могли улететь. Мандор говорит, он не знает. Вот!
Он подал мне цепь, с которой свисала металлическая оправа для самоцвета.
— Что это? — спросил я.
— Здесь когда-то был самый важный из Камней Короны, — сказал он, — Камень Правосудия. Вот что они мне оставили. А Камень забрали с собой.
— О, — сказал я. И добавил: — Если Камень у Дворкина, то он в безопасности. Дворкин поговаривал о том, чтобы поместить камень в безопасное место, а знает он о нем больше, чем любой другой…
— А еще он мог снова спятить, — сказал Рэндом. — Мне не интересно обсуждать, хороший ли он хранитель Камня. Я просто хочу знать, куда, черт возьми, он девался с этой штукой.
— Похоже, никаких следов не осталось, — сказал Мандор.
— Где они стояли? — спросил я.
— Вот там, — сказал он, махнув здоровой рукой, — справа от кровати.
Я перешел туда, выбирая из имеющихся в моем распоряжении возможностей самую подходящую.
Радужный взрыв. Я увидел линии спектра. Они застыли.
Из кольца вперед вытянулась силовая линия. Она закрепилась и, забрав с собой радугу, прошла через закрытый слабым взрывом портал. Подняв тыльную сторону ладони ко лбу я как бы заскользил по линии и увидел…
…большой холл, где слева от меня висело шесть щитов. Справа висело множество флагов и вымпелов. Передо мной в огромной топке пылало пламя…
— Вижу, куда они отправились, — сказал я, — но не могу узнать, что это за место.
— А нельзя ли сделать так, чтобы нам тоже было видно? — спросил Рэндом.
— Может, и можно, — ответил я и, не успел договорить, как понял, что это можно устроить. — Посмотри в зеркало.
Рэндом обернулся и подошел поближе к зеркалу, через которое меня привел Дворкин. Давно ли?
— Кровью зверя на полюсе и раковиной, что лопнула в сердце мира, — сказал я, ощущая необходимость обратиться к обеим силам, которыми управлял, — да увидим!
Зеркало словно покрылось изморозью, а когда очистилось, внутри него расположился виденный мною холл.
— Будь я проклят, — сказал Рэндом. — Он забрал ее в Кашеру. Интересно, зачем.
— В один прекрасный день тебе придется научить меня такому фокусу, братец, — заметил Мандор.
— Кстати, я собирался отправиться в Кашеру, — сказал я. — Нет ли особых поручений?
— Поручений? — переспросил Рэндом. — Просто выясни, что происходит и дай мне знать, ладно?
— Конечно, — сказал я, извлекая Козыри из футляра.
Подошла Виала и взяла меня за руку, словно прощаясь.
— Перчатки, — заметила она.
— Пытаюсь выглядеть поофициальнее, — объяснил я.
— Кажется, в Кашере есть что-то, пугающее Корал, — прошептала она. — Она что-то бормотала об этом во сне.
— Спасибо, — сказал я. — Теперь я готов ко всему.
— Может, ты хорохоришься, — сказала Виала, — а думаешь совсем другое.
Держа перед собой Козырь и делая вид, что рассматриваю его, я смеялся, а сам простирал энергию своего «я» вдоль линии, которую протянул в Кашеру.
Я вновь открыл путь, которым пользовался Дворкин, и шагнул туда.
Глава 12
Кашера. Я стоял в зале из серого камня: флаги и щиты на стенах, разбросанный по полу тростник, повсюду грубо сделанная мебель, а передо мной очаг; пламя так до конца и не уничтожило царящую здесь сырость, от запахов кухни было тяжело дышать.
Я был один, но со всех сторон доносились голоса; вдобавок, слышалась музыка: кто-то играл, кто-то репетировал. Значит, вот-вот придется действовать. То, каким образом я прибыл сюда, невыгодно отличалось от использования Козырей вот чем: рядом не было никого, кто помог бы осмотреться и объяснить, что происходит. Таким же было и преимущество — пожелай я разведать что-нибудь, сейчас было самое время. Кольцо, настоящая энциклопедия магии, отыскало мне заклятие, мигом окутавшись которым, я стал невидим.
Потом что-нибудь около часа я посвятил исследованиям. Концентрическими зонами неправильной формы расположились три защитных стены, их покрывал плющ. В центральном секторе находились четыре
