него что раскрытые книги (потрепанные и любимые книги), и он практически не сомневался, что получит желаемое: и работу, и разрешение пойти в субботу в кино.
Уэнт наклонился к Ричи и широко улыбнулся:
— Я думаю, мы друг друга прекрасно поняли.
— Правда, папа? — ответил Ричи и тоже улыбнулся… с некоторой неуверенностью.
— Да. Ты знаешь нашу лужайку, Ричи? Вы же знакомы, так?
— Разумеется, сэр. — Ричи вновь стал дворецким Тудлсом… или попытался стать. — Немного лохматая, да?
— Есть такое, — согласился Уэнт. — И ты, Ричи, это исправишь.
— Я?
— Ты. Подстрижешь ее, Ричи.
— Хорошо, папа, конечно, — ответил Ричи, но тут же заподозрил ужасное. Может, отец говорил не только о лужайке перед домом.
Улыбка Уэнтуорта Тозиера стала шире, превратилась в хищный оскал акулы.
— Всю лужайку, о глупое дитя, вышедшее из моих чресл. Перед домом. За домом. По сторонам дома. И когда ты закончишь, я перекрещу твою ладонь двумя зелененькими полосками бумаги с портретом Джорджа Вашингтона на одной стороне и изображением пирамиды под всевидящим оком на другой.
— Не понимаю тебя, папа, — ответил Ричи, но, увы, он все очень даже понимал.
— Два бакса.
— Два бакса за всю лужайку? — воскликнул Ричи, несомненно, в шоке. — Это же самая большая лужайка в квартале. Так нельзя, папа!
Уэнт вздохнул и вновь взялся за газету. Ричи мог прочитать заголовок на первой странице: «ПРОПАВШИЙ МАЛЬЧИК ВНУШАЕТ НОВЫЕ СТРАХИ». В голове мелькнула мысль о странном фотоальбоме Джорджа Денбро — но, конечно же, это была галлюцинация… а если и нет, это было вчера, а жить надо сегодняшним днем.
— Наверное, не очень-то ты и хочешь посмотреть эти два фильма, — донесся из-за газеты голос Уэнта. Мгновением позже над ней появились глаза отца, изучая Ричи. И, по правде говоря, на его лице читалось самодовольство. Примерно так же игрок в покер, держащий в руке каре, изучает поверх карт своего противника.
— Когда близнецы Кларк выкашивают всю лужайку, ты даешь им по два доллара каждому!
— Это правда, — признал Уэнт. — Но, насколько я знаю, завтра они не хотят идти в кино. А если бы и хотели, то располагают необходимыми для этого средствами, потому что в последнее время не появлялись у нашего дома, чтобы проверить состояние растительного покрова. Ты, с другой стороны, хочешь пойти, но деньгами не располагаешь. От чего у тебя тяжесть в животе, Ричи? От пяти оладий и яичницы, которые ты съел, или потому, что условия сегодня диктую я? — Глаза Уэнта вновь скрылись за газетой.
— Он меня шантажирует, — пожаловался Ричи матери, которая ела сухой гренок. Вновь пыталась похудеть. — Это шантаж. Надеюсь, ты это знаешь.
— Да, милый, знаю, — ответила мать. — У тебя подбородок в яичнице.
Ричи стер яичницу с подбородка.
— Три бакса, если я выкошу все до твоего возвращения с работы? — спросил он газету.
Глаза отца на мгновение появились над страницей.
— Два с половиной.
— О-х-х, — выдохнул Ричи. — Ты и Джек Бенни.[149]
— Мой кумир, — ответил отец из-за газеты. — Решай, Ричи. Я хочу посмотреть результаты вчерашних матчей.
— Заметано, — ответил Ричи и вздохнул. Когда родители держали тебя за яйца, они действительно знали, как сделать так, чтобы ты не вырвался. Довольно ржачно, если задуматься. Выкашивая лужайку, он практиковался в Голосах.
Закончил Ричи (перед домом, за домом, по сторонам дома) к трем часам пополудни пятницы, и начал субботу с двумя долларами и пятьюдесятью центами в кармане джинсов. Чуть ли не с целым состоянием. Он позвонил Биллу, но Билл сказал, что должен ехать в Бангор на какие-то логопедические занятия.
Ричи ему посочувствовал и добавил в свой арсенал Голос Заики Билла:
— За-задай им пе-перца, Бо-Бо-Большой Би-Би-Билл.
— Т-твое ли-лицо что м-моя жо-жопа, То-Тозиер. — И Билли бросил трубку.
Следующим Ричи позвонил Эдди Каспбрэку, но у Эдди голос звучал даже печальнее, чем у Билла: его мать взяла им билет выходного дня на автобус, и они собирались навестить тетушек Эдди в Хейвене, Бангоре и Хэмпдене. Все тетушки были толстыми, как миссис Каспбрэк, и одинокими.
— Они будут щипать меня за щеку и говорить, как я вырос, — предсказал Эдди.
— Все потому, что они знают, какой ты душка, Эдс, совсем как я. Я помню, каким ты был миленьким, когда впервые увидел тебя.
— Иногда ты действительно говнюк, Ричи.
— Только говнюк может распознать другого говнюка, Эдс, а ты знаешь их всех. Придешь в Пустошь на следующей неделе?
— Наверное, если вы придете. Поиграем в войну?
— Возможно. Но… думаю, у нас с Биллом будет, что вам рассказать.
— Что?
— Знаешь, это история Билла. Увидимся. Наслаждайся тетушками.
— Очень смешно.
Третьим он позвонил Стэну-Супермену, но Стэн сильно провинился перед родителями — разбил панорамное окно. Он играл в летающую тарелку с блюдом для пирога, и тарелка эта совершила неудачную посадку. Ке-бац! Так что весь уик-энд ему предстояло трудиться по дому, а может, и следующий. Рич принес соболезнования и спросил, придет ли Стэн в Пустошь на следующей неделе. Стэн ответил, что придет, если отец не запретит ему выходить из дома.
— Да ладно, Стэн, это всего лишь окно.
— Да, но большое, — ответил Стэн и положил трубку.
Ричи уже направился к двери из гостиной, но подумал о Бене Хэнскоме. Полистал справочник, нашел телефон Арлен Хэнском. Поскольку она была единственной женщиной из четверых Хэнскомов, телефоны которых значились в справочнике, Ричи решил, что именно Арлен — мать Бена, и позвонил.
— Я бы с удовольствием, но уже потратил все карманные деньги, — ответил Бен. Голос его звучал тоскливо и виновато. И действительно, деньги он потратил на сласти, газировку, чипсы и копченые говяжьи ломтики.
Ричи (который купался в деньгах и не хотел идти в кино один) нашел решение:
— Денег у меня достаточно. Билет я тебе куплю. Дашь мне расписку.
— Да? Правда? Ты сможешь?
— Конечно, — в некотором недоумении ответил Ричи. — Почему нет?
— Хорошо! — радостно воскликнул Бен. — Просто отлично! Два фильма ужасов. Ты сказал, один с оборотнями?
— Да.
— Круто. Я люблю фильмы с оборотнями.
— Эй, Стог, смотри не наложи в штаны.
Бен рассмеялся.
— Увидимся перед «Аладдином», да?
— Да, договорились.
Ричи положил трубку и задумчиво посмотрел на телефонный аппарат. Внезапно ему подумалось, что Бену Хэнскому одиноко. И он сам тут же стал героем в собственных глазах. Посвистывая, побежал наверх, почитать комиксы перед тем, как идти в кино.
День выдался солнечным, ветреным и прохладным. Ричи быстро шел по Центральной улице,
