было хорошо известно, не принесет ему ничего, кроме горя.
Однако сейчас с этим поделать уже ничего нельзя. Он был очарован ею, и уж так он был устроен, что должен был докопаться до причины того, что в ней так его очаровало. Тайна должна быть раскрыта.
Саймон наблюдал за тем, как Дежардан; и Джеймс усаживают пострадавшую в экипаж гадая, почему виконт так резко изменил свои планы. Сегодня, утром виконт заручился согласием Лизетт помочь ему добраться до Джеймса, хотя, как выяснилось, Дежардан и Джеймс и без нее неплохо общаются.
Такое положение вещей, внушало Саймону беспокойство. Волосы у него на затылке шевелились и позвоночник сковало от тяжелого предчувствия. Что-то он упустил в этой шараде, но внезапная перемена в Лизетт была налицо, и он не видел никаких признаков фальши в ее поведении. Потеряв голову от похоти, он даже не задумывался о мотивах ее поведения. Он думал, лишь о том, как побыстрее овладеть ею, и о том, чтобы оставаться с ней до тех пор, пока к нему вновь не вернется способность соображать.
Саймон злился оттого, что не мог избавиться от ощущения, что его дурачат. Погруженный в тяжкие раздумья, он вернулся к горящему особняку. Он вглядывался в окна, не остался ли кто-либо в огненной ловушке? Кажется, в доме никого не осталось. Вдруг он заметил разбитое окно и, сломанный стул, валявшийся под окном. Осколки стекла под ногами лучше всяких слов говорили об отчаянной попытке, выжить.
Как, черт возьми, все это случилось?
Саймон поднялся на террасу. Мужчины по-прежнему по цепочке передавали ведра с водой, заливая огонь. Все работали, не покладая рук.
Саймон присоединился к ним. Они продолжали трудиться всю ночь. Работали они и после того, как встало солнце. Пожар удалось потушить только ближе к девяти утра. И все это время он неустанно думал о загадочной связи между Лизетт, Дежарданом и Джеймсом. Думал и не находил разгадки.
Глава 8
– Что, черт побери, с тобой стряслось?! – спросил Эддингтон, когда в начале десятого утра Саймон, спотыкаясь, ввалился в дом.
Надышавшись дымом, Саймон с наслаждением вдыхал свежий и чистый воздух. Саймон окинул взглядом свой пропитавшийся потом и копотью наряд и понял, что все придется выбросить. Граф, который только что успел принять ванну, сидел в удобном шелковом халате.
– Ты купишь мне весь гардероб, – проворчал Саймон, стаскивая камзол.
В результате его действий пепел посыпался на ковер.
Эддингтон брезгливо поморщился:
– Господи, от тебя одни неприятности.
– Дом баронессы Орлинды загорелся во время бала. – Саймон протиснулся мимо Эддингтона к лестнице.
– Случайность? – Эддингтон направился следом.
– Похоже на то. Плохо закрепленная на стене галереи масляная лампа.
– Каков процент вероятности, что это все-таки случайность?
Саймон презрительно фыркнул.
– Кто-нибудь пострадал?
– Народ надышался дымом, кое-кто получил незначительные ожоги. Мы на удивление легко отделались. Ты бы со мной согласился, если бы увидел, в каком состоянии особняк.
Саймон открыл дверь в свою комнату и испытал блаженное чувство возвращения домой. Он приобрел этот дом со всей обстановкой, включая мебель и предметы искусства. Предыдущий хозяин дома, должно быть, любил поспать с комфортом. Кровать была широкой и удобной, шторы и балдахин сшиты из плотного темного бархата, а ковер на полу был пушистый и теплый. Спальня была выдержана в темно-красной и темно-зеленой гамме, что в сочетании с мебелью из темного ореха создавало умиротворенную, спокойную атмосферу, где любитель комфорта с мужским характером, не терпящим всяких финтифлюшек, мог бы укрыться от мирских забот.
– Но это еще не самое худшее. – Саймон зевнул и с вожделением посмотрел на расстеленную постель. Слуга, едва взглянув на своего хозяина, набросил полотенце на табурет, чтобы Саймон мог сесть, не попортив мебель, и снять обувь. Затем слуга вышел, чтобы приготовить хозяину ванну.
– Неужели? – удивленно поинтересовался граф.
Высокий, аристократически худощавый граф подошел к креслу-качалке перед камином и улыбнулся хорошенькой горничной, что раздувала в камине огонь. Она трогательно покраснела и, присев в реверансе, удалилась, оставив мужчин вдвоем.
– Мадемуазель Руссо пыталась меня соблазнить.
– Пыталась? – насмешливо переспросил граф, и Саймон бросил на него злобный взгляд.
– Вчера вечером ей поручили охмурить Джеймса, но ночью Джеймс и Дежардан работали в тандеме, тогда как она занималась мной.
– Интересно, – сказал граф. – Что ты думаешь по этому поводу?
Саймон приподнял бровь и встал, чтобы снять жилет и рубашку.
– Я думаю, что ты вернешь мне деньги вне зависимости от того, выполню ли я то задание, что ты мне поручил, или нет. Если они охотятся конкретно за мной, то вы не имеете права накладывать арест на мое имущество или менять условия нашего соглашения.
– И чем ты можешь поручиться?
Саймон поднял кулаки. Эддингтон пожал плечами:
