Старикам тут не место

две. Он ждал. Возле мотеля никакого движения. В час пятьдесят две на шоссе показались вызванные машины с включенными сиренами и мигалками и свернули одна за другой к мотелю. Он не спускал глаз со стоянки решив останавливать каждую машину которая покинет ее.

Когда патрульные машины затормозили у мотеля он включил фары развернулся на сто восемьдесят градусов и въехал на стоянку по встречной.

Помощники шерифа с фонарями и с пистолетами наготове осмотрели одну за другой все машины и шли обратно. Белл поджидал их прислонившись к своей. Кивнул им и сказал:

Джентльмены, думаю нас обставили.

Они спрятали пистолеты. Белл отвел главного помощника к номеру и показал ему замок вентиляцию и выбитый цилиндр.

Чем он это сделал, шериф? спросил помощник держа цилиндр в ладони.

Долго объяснять, ответил Белл. Извините что зря вас побеспокоил.

Пустяки, шериф.

Передайте своему начальнику что я позвоню ему из Эль-Пасо.

Да сэр, непременно передам.

Два часа спустя он снял номер в «Роудвей-инн» на восточной окраине города закрылся в нем и лег спать. Проснулся как обычно в шесть утра встал задернул шторы и вернулся в кровать но снова заснуть не смог. В конце концов принял душ оделся и спустился в кафе позавтракать и прочитать утреннюю газету. О Моссе и девушке еще ничего не было. Он поинтересовался у официантки подошедшей предложить еще кофе когда они получают вечернюю газету.

Не знаю, ответила она. Я перестала ее читать.

Что ж, не осуждаю вас. Сам бы перестал если б мог.

Я бросила читать ее и мужа заставила.

Серьезно?

Не знаю почему газету называют источником новостей. Я бы не назвала то что они печатают новостями.

Вы правы.

Когда вы последний раз читали в газете что-нибудь об Иисусе Христе?

Белл покачал головой. Ответил:

Не помню. Я бы сказал что давно.

В том-то и дело. Очень давно.

Ему уже приходилось стучаться в разные двери и сообщать подобное известие, ему это было не впервой. Он увидел как занавеска чуть отодвинулась затем дверь открылась она появилась на пороге в джинсах рубашке навыпуск и стояла гладя на него. Без всякого выражения. Просто ожидая. Он снял шляпу и она привалилась к косяку и отвернула лицо.

Мне очень жаль, мэм, сказал он.

О господи, проговорила она. Шатаясь отступила в комнату упала на пол и закрыла голову руками. Белл теребил шляпу. Не зная что делать. Старухи нигде не было видно. На парковке стояли две мексиканки-горничные глядя на них и перешептываясь. Он шагнул в комнату и закрыл дверь.

Карла Джин, сказал он.

О господи! простонала она.

Мне всем сердцем жаль что так случилось.

О господи!

Он все стоял и все теребил шляпу.

Очень жаль.

Она подняла голову. Повернула к нему смятое лицо.

Будьте вы прокляты. Что вы стоите и талдычите что вам жаль? Мой муж мертв. Это вы понимаете? Скажете еще раз и клянусь Богом возьму пистолет и пристрелю вас.

IX

Делать нечего пришлось поверить ей на слово. Больше я ее не видел. Я хотел сказать ей что в газетах написали неправду. О нем и той девушке. Выяснилось что она сбежала из дому. И было ей пятнадцать лет. Я не верю что между ним и ею что-то было и мне очень неприятно что она так думала. А она как вы понимаете так думала. Я много раз звонил ей но она услышав мой голос вешала трубку и я не могу винить ее в этом. Позже когда мне позвонили из Одессы и сообщили о случившемся я с трудом в это поверил. Это не имело никакого смысла. Я ездил туда но напрасно. Ее бабушка тоже только что умерла. Я было попытался найти его отпечатки пальцев по картотеке ФБР но толку ноль. Сказали напиши его имя и что он сделал и прочее в том же роде. В результате ты выглядишь дураком. Он призрак. Но где-то он существует. Не мог просто испариться. Я все жду что услышу что-нибудь. И может дождусь. А может нет. Так легко обманываться. Говорить себе то что хочется услышать. Я уже больше не уверен что именно я хочу услышать. Говоришь себе что видать это дело закончено. Но знаешь что это не так. А мечтать можешь о чем угодно.

Мой старик говаривал мол просто делай все наилучшим образом и он был прав. Говаривал что ничто так не успокаивает как прогулка по утрам и понимание того что ты не Бог и не все в твоей власти. И если ты в чем-то ошибся просто встань и признайся скажи что сожалеешь о своей ошибке и продолжай работать. Не мучайся угрызениями. Наверно сегодня это кажется слишком элементарным. Даже мне. Тем более стоит пораздумать над этим. Он был немногословен поэтому я старался запоминать то что он говорил. К тому же у него не хватало терпения дважды повторять одно и то же так что я научился запоминать его слова с первого раза. По молодости лет мне случалось сбиваться с пути и не следовать его наставлениям но взявшись за ум я положил себе больше не делать этого и не делал. Думаю истина всегда проста. Без этого никак не обойтись. Она должна быть достаточно простой чтобы ее мог понять даже ребенок. Иначе может оказаться слишком поздно. Когда дойдешь до нее своим умом может оказаться слишком поздно.

Чигур в костюме и при галстуке стоял у столика секретарши. Кейс он опустил на пол и оглядывал приемную.

Повторите пожалуйста ваше имя, попросила она.

Он повторил.

Вам назначено?

Нет. Не назначено. Но он будет рад меня видеть.

Подождите минутку.

Она доложила по телефону о его приходе. Молча выслушала ответ. Опустила трубку и сказала:

Проходите, вас ждут.

Он вошел в кабинет и человек за столом встал и посмотрел на него. Потом обошел стол и протянул ему руку.

Ваше имя мне знакомо, сказал он.

Они сели на диван в углу кабинета и Чигур положил кейс на кофейный столик. Кивком показал на него.

Это ваше.

Что это?

Деньги которые принадлежат вам.

Человек сидел глядя на кейс. Потом встал подошел к столу и нажал кнопку. Сказал в трубку:

Меня ни для кого нет.

Повернулся заложил руки за спину уперся в стол и внимательно посмотрел на Чигура.

Как вы нашли меня?

Разве это важно?