сидеть в засадах, е) стрелять из нескольких видов оружия, ж) водить автомобиль, з) фотографировать… и)… к)… л)… м)… н)… (незаметно висеть на хвосте преследуемого, подслушивать телефонные разговоры, вычислять анонимщиков, вступать в поединок с террористами, дельцами наркобизнеса и т. д. и т. п.).
Добавьте к этому еще умение отлично вести рукопашный бой, быть терпеливым к физической боли, стремиться во всем превосходить своего потенциального противника — современного российского гангстера, — и зы поймете, какие именно сидели в кабинете № 333 Придонского управления ФСБ майор и два капитана.
И все же главное оружие этих парней — интеллект. Умом можно взять любые бастионы, давно известно.
Бастион же им предстояло взять нешуточный найти убийцу, ловко обманувшего милицию, исчсзнувшего с места преступления незамеченным, не оставив следов, унесшего оружие стражей порядка и теперь залегшего на дно.
Конечно, майор ГБ Мельников и его коллегикапитаны на данный момент тоже ничего не знали про Койота, и версии у них поначалу родились идентичные тем, что уже разрабатывали соседи из УВД и следователи прокуратуры. Но у них, «фээсбэшников», наследников «Конторы Глубокого Бурения», и подход к делу несколько иной, и технические возможности другие.
И агентура не та.
Это очень важно. Без агентуры, как известно, любая служба слепа и глуха.
Секретные сотрудники у службы безопасности — на порядок, конечно, выше милицейских осведомителей. Тоньше. Образованнее. Надежнее.
Агенты ФСБ воспитываются годами. Дружат с оперативниками, платят им уважением и преданностью. И служат, как правило, самой идее государственной безопасности. Так же, как и большинство самих офицеров ФСБ.
Часа два назад Мельников пришел от начальника управления генерала Николаева. Генерал, не в пример своим подчиненным, отличался высоким ростом, мощным трубным голосом и яркой сединой. Придончане нередко генерала видят по телевизору, и в газетах его портреты то и дело появляются: левая пресса (коммунистическая) берет у него интервью, правая (демократическая) помаленьку травит… То заходит речь про такие-то земельные участки, якобы скупленные генералом, то о четырех квартирах, полученных его семьей в Придонске и Москве, то о кубышке с бриллиантами, зарытой на огороде в родной деревне… Все эти «абсолютно точные данные» «желтой» прессы время от времени подбрасывает криминальный мир, которому и сам генерал, и его офицеры — косгь в горле. Николаев, конечно, не молчит: два раза подавал на газету «Резвый курьер» в суд, один раз дело выиграл, газете присудили штраф в десять миллионов рублей, штраф этот, надо думать, за газету заплатали все тс же жулики, тянущие из Придонска то медный лом, то продовольствие, то стратегическое сырье…
Разговор генерал-майора Николаева с майором Мельниковым был предельно лаконичным.
Генерал сказал: «Александр Николаевич, надо помочь милиции найти убийцу. Включайтесь в поиск».
Еще генерал добавил, что работать по этому делу управлению ФСБ придется параллельно с милиций и прокуратурой и в то же время самостоятельно. Планы свои и разработки по конкретным личностям раскрывать никому не следует. Увы, у соседей могут оказаться предатели — информация уйдет. Мотивы убийства милиционеров Косарева и Кривцова неизвестны (похищение оружия рабочая версия), можно предполагать всякое. Жизненные пути погибших могли пересечься с кем угодно.
Да и, в конце концов, два ведомства не обязаны делиться друг с другом оперативными задумками. Управление ФСБ пойдет своей дорогой.
Так было приказано действовать майору Мельникову, и тот был со своим генералом согласен.
Сейчас три оперативника обкатывали версии:
— судя по почерку, они имеют дело с опытными, безжалостными преступниками, которые тщательно спланировали и успешно провели операцию; — убийство милиционеров совершил дилетант, которому дико повезло, в смысле исчезновения с места преступления.
Мысль эту высказал Омельченко. Неожиданного тут ничего, конечно, не было. Версия как версия. Но тот факт, что милиция перешерстила уже практически весь уголовный мир Придонска и не нашла ни единой зацепки, кое о чем говорит. Да, дилетанту могло «повезти». А теперь он затаился и выжидает.
— Так ты уверен, что он был один, Андреи? — переспросил Мельников.
— Уверен в этом, Сань! Никакой там «девятки» или «восьмерки» у Дома офицеров не было.
Ну что за глупость, выстрелить в милиционеров в темном сквере, забрать у них пистолеты, сунуть обрез под мышку и выйти со всем этим хозяйством на ярко освещенную центральную улицу города Сесть потом на глазах у прохожих — пусть их и были в этот час единицы — в машину и куда-то ехать. Смешно!
— Хорошо. Машина могла ждать убийцу на Знгельса, на Комиссаржевской. Все это в двух шагах от сквера, очень удобно.
— Могла ждать, да. Но кто ее видел?
— А черная «Волга»? Ведь те пенсионеры у «Юности»..
— Ну, машин, как милиции удалось установить, прошло за эти минуты штук восемь. Большинство их владельцев найдены, опрошены. И что? Результат, как ты знаешь, ноль.
— Ребята, если мы будем искать его так же, как милиция через машины и свидетелей с балконов, мы тоже упремся в стенку, — подал голос Брянцев. — Почему бы нам не предположить, что преступник вообще живет в соседнем доме со сквером? Ему в таком случае потребовалось всего три-четыре минуты, чтобы вернуться в свою квартиру. Вполне возможно, что тот, кто опрашивал жильцов, говорил и с ним!
— В этом что-то есть, — улыбнулся Мельников, закуривая новую сигарету. — Еще какие дерзкие версии будут?
— Если он стрелял в милиционеров с полутора-двух метров, значит, милиционеры его знали, подпустили так близко. Вполне возможно, что они и разговаривали…
— Ты хочешь сказать, что этот «кто-то» был сотрудник милиции?
— А почему бы кет? Из того же Центрального райотдела, из управления. Но, возможно, этот человек просто натянул милицейскую форму.
— Ни один свидетель не показал, что видел кого-то в форме.
— Саша, это ни о чем еще не говорит. Ясно же, повезло человеку. А повезло потому, что он тщательно все продумал, подготовился. Все рассчитал по секундам, все предусмотрел. Грамотно выбрал место и время нападения. То, что он следил за милиционерами, знал их маршрут, время и место отдыха, — я в этом не сомневаюсь! — Омельченко горячо защищал свои соображения.
Мельников покачал головой.
— В таком случае предположение о дилетанте отпадае г. Матерый волчище все это сделал. И не дурак, кстати.
— Да уж, дурак так чисто всего не сделает, — согласились с начальником отдела Омельченко и Брянцев.
Брянцев спросил:
— Ну и что, Сань, мы свой поквартирный обход начнем?
Мельников вздохнул.
— Нет, ни к чему. Надо поработать с помощниками. Работать, чувствую, придется долго. Убийца затаится. Но оружие он брал для того, чтобы стрелять.
— А если на продажу? — спросил Омельченко.
— Может, и на продажу. Но все равно стволы всплывут. И всплывут, разумеется, в преступной среде. Пасти стволы надо там. Потом мы сможем выйти и на заказчика убийства, и на его исполнителя.
На столе у Мельникова лежала схема города.
На ней разноцветными фломастерами нанесены оваты, квадраты, треугольники, да и бесформенные, можно сказать, фигуры, зависящие от конфигурации того или иного района. Это — зоны влияния преступных группировок, границы их «вотчин». Как ни горько звучит, но это суровая жизненная правда наших дней.
В квадратах, овалах — клички паханов, авторитетов, контролирующих зоны Лоб, Азиат, Кот, Кашалот, Меченый, Мамед — азербайджанецпахан «Горного гнезда». Азербайджанцы практически оккупировали
