– Ральф де Гал и Роджер Фитц Осберн намереваются пригласить Кнута Датского на наши берега и предложить ему стать королем, – сказал он. – Они повернулись спиной к Вильгельму за то, что он сделал с англичанами и бриттами.
– Господи милостивый! – Джудит смотрела на него с нарастающим ужасом.
– Уже собирается датский флот, чтобы отплыть в Англию. Ральф и Роджер пользуются широкой поддержкой в Англии и Британии. Я должен буду помочь им.
– Это же измена! – Сердце Джудит упало.
– Знаю. – Уолтеф застонал. – Роджер отправился домой собирать войско, Ральф тоже. Я должен собрать своих людей и присоединиться к ним.
Джудит едва владела собой. Гнев ее был так велик, что она схватила чашу и выплеснула вино ему в лицо.
– Дурак! – взвизгнула она. – Ты полный идиот! Что на тебя нашло? Что теперь со всеми нами будет?
Он машинально отшатнулся, когда она плеснула ему в лицо вино. Красные струи потекли по лицу и шее, темные капли сверкали в волосах.
– Я думал… – Голос его прервался, и она с ужасом увидела слезы в его глазах. – Ты сильная. Я подумал, ты знаешь, что нужно делать…
Джудит едва поборола желание бросить ему в лицо и чашу. Она осторожно поставила ее на сундук. Живот болел так, будто он ее ударил под дых.
– Что именно ты пообещал? – спросила она голосом, дрожащим от отвращения.
– Не знаю… – Он вытер слезы тыльной стороной ладони.
– Не знаешь?
– Я… я был пьян.
Джудит закрыла глаза. Она могла представить себе эту сцену. Сборище мужчин, общие интересы. Парочка красноречивых заговорщиков типа Ральфа де Гала и Роджера Херефордского. Да Уолтеф среди них как ягненок в волчьей стае. Она не должна была отпускать его. Теперь уже поздно.
Он громко шмыгнул носом.
– Кажется, я пообещал не стоять у них на пути… и, если все пойдет хорошо, я к ним присоединюсь.
– Значит, готовится очередная попытка свергнуть моего дядю с английского трона, и ты в это ввязался.
Уолтеф кивнул.
– Помимо моей воли. Я пытался спорить, но они не хотели слушать. – Он умоляюще взглянул на нее. – Если бы я не согласился, меня бы живым оттуда не выпустили. Я попал в ловушку.
– Если бы ты уехал, как только они заикнулись об этом, ты бы не попал в такой переплет, – огрызнулась она. – Или тебе понравилась идея? Ведь в последний раз ты присоединился к датчанам, разве не так?
– Все было по-другому! – Лицо его потемнело от гнева.
– Как же это было? – выпалила она, поняв, что попала в цель. – Тебя всегда тянуло к народу твоего отца. Мы спим на языческой кровати из-за этого, и ты не расстанешься с этим проклятым плащом, как будто он – твоя вторая кожа. Милости, которыми осыпал тебя мой дядя, не имеют значения. Ты все отдашь ради какого-то викинга-пирата, потому что в нем течет датская кровь. И… ради хитрого бритта, который одурманил тебя своими сладкими речами.
Пока она укоряла и бранила его, он сидел, опустив голову на руки. Но при ее последних словах вскочил на ноги.
– Попридержи язык, сука! – прорычал он, подняв сжатый кулак.
Она отшатнулась, но не дождалась удара. Она увидела выражение ужаса на его лице. Кулак разжался, он умоляюще протянул к ней руку.
– Джудит, пожалуйста… – прошептал он. – Дорогая, я не хотел…
Она отступила и одернула платье, будто даже его прикосновение к ее одежде было ей противно.
– Я умываю руки, – хрипло сказала она. – Между нами все кончено. Пусть я твоя жена, но жить как твоя жена я больше не хочу. – Она скрестила руки на груди, подобно монахине, приносящей клятву Богу. – Утром я уеду в свое поместье в Элстоу, и ты не последуешь за мной…
– Джудит, не уезжай… Ты мне нужна… Она сжала губы и выпрямилась.
– Это ты меня бросил, когда поехал на свадьбу Ральфа до Гала. Теперь иди к нему и жалуйся. Не сомневаюсь: он найдет для тебя какую-нибудь английскую или датскую шлюху, что бы ты мог удовлетворить свою похоть. Если ты затеваешь предательство, жена-нормандка тебе без надобности. – Ее голос дрожал, она даже на мгновение испугалась, что заплачет.
– Я не собираюсь к ним присоединяться, клянусь.
Он умолял ее, как умоляет о прощении нашкодивший ребенок. Но дело было слишком серьезным.
– Если ты немедленно не отправишься к дяде и не расскажешь ему о случившемся, тогда проклятие падет на твою голову, – заявила она, не оборачиваясь.
– Я… я дал слово де Галу…
– Ты поклялся королю! – Ее затошнило, и она едва успела подойти к горшку, как ее начало рвать, – она
