— Один из аусвельтеров бежал из карантина между вечерней и утренней перекличкой. Выходец с Новой Земли. Служащие карантина ума не приложат, как он умудрился проскользнуть через заградительные кордоны, но, однако же, ему это удалось. Мы обязательно найдем его — он не сможет уйти далеко, не пользуясь общественным транспортом. Но в настоящий момент он разгуливает на свободе. Мы полагаем, что доктор Мак-Кензи случайно столкнулась с этим беглым. Парень запаниковал, между ними произошла стычка. Вы ведь знаете, что за люди эти аусвельтеры — настоящие бандиты. В мирах границы такие истории случаются сплошь и рядом. Конечно, это ужасное несчастье, что ее угораздило появиться именно в это время именно в этом месте. Я очень сожалею.
Силк оторопело глядел на него. Как такое могло вообще случиться? А тем более с Мак?
— Очень скоро мы его схватим и засадим в ящик. Я знаю — это слабое утешение, но он дорого заплатит за то, что сделал.
Силк даже не знал, что ответить. Неужели все это правда? Казалось, Леннокс говорит искренне, но Силку доводилось видеть, как самую чудовищную ложь произносят с невозмутимыми лицами. Он и сам не раз так поступал. Версия карантинного компьютера была такова: доктор Гемма Мак-Кензи Райан погибла в результате несчастного случая. Она просто неловко упала — ив результате летальный исход. Такое могло произойти с кем угодно. И следователи из Сьюпэка наверняка будут придерживаться этой версии до тех пор, пока не придумают что-нибудь поубедительнее. Если они поймают убийцу, то скажут — средства массовой информации намеренно распространяли неверные сведения, чтобы усыпить бдительность преступника, поддерживать у него вплоть до самого ареста ложное ощущение безопасности. А если ему каким-то чудом удастся уйти от преследователей, если он доплывает до материка или украдет какое-нибудь транспортное средство, тогда версия о несчастном случае останется в силе. Силк знал всю эту кухню. Правда — она, как золото, слишком дорогая, чтобы раздавать ее большими слитками. И слишком мягкая — она пригодна к употреблению только сплавленная с другими металлами, более прочными. Барашков нельзя лишний раз расстраивать. Жизнь и без того полна трудностей.
Он поблагодарил сержанта за помощь. Когда тот вернулся в управление, Сил к стал вспоминать, где оставил свой велосипед. Возвращаться домой не хотелось — куб без Мак казался страшно пустым.
Черт возьми, Мак, почему ты умерла?
Он взобрался на велосипед и придал ему нужное направление. Проехав с полкилометра, разогнался до максимальной скорости и теперь, налегая на педали, изо всех сил буквально летел по погруженной в сумерки дороге. Жуки отскакивали от маленького ветрового стекла, некоторые из них, зацепившись за край, попадали ему на лицо. Силк даже не удосуживался их смахнуть. На щеках его оставались влажные следы, но какое это имело значение — щеки и так были мокрые.
Хуже всего было то, что раньше он даже не понимал, насколько к ней привязан. Он, легендатор, всегда считал себя выше всех этих барашков, потому что знал подоплеку происходящего, потому что был сведущим, умным, высокоорганизованным существом. А вот теперь Мак погибла, и он остался один. Его планы на будущее, его жизнь — все рухнуло.
Мать твою. И еще раз мать твою.
Кинг в силиконовых кроссовках и хирургических перчатках стал вскрывать электроотмычкой замок куба. К этому времени уже стемнело, а лампочку аварийного освещения он вывернул через две секунды после того, как сенсоры среагировали на движущийся объект и ее включили, но задерживаться снаружи ему все равно не хотелось.
Электроотмычка завибрировала, дельтовидный конец тонкой металлической пластины лязгнул о реверсивное устройство допотопного врезного замка. Одновременно Кинг провернул отмычку. Прошло долгих двадцать секунд, и дверь открылась. Слишком много — он давно не практиковался. Ужас как быстро теряются навыки, если ими не пользоваться. Если внутри нет ключа на гвозде или где еще, ему не удастся при уходе закрыть за собой дверь. Но если он найдет то, что искал, это будет уже не важно. Ну а если ключ есть, то Кинг им воспользуется. Когда этот парень придет домой, дверь будет заперта. А после он подумает, что потерял ключ.
Как только дверь распахнулась, Кинг ввинтил аварийную лампочку обратно.
Зайдя внутрь, он сразу включил блокировщик электроники на тот случай, если в кубе установлена сигнализация. Этот парень работает пауком, здесь у него кабинет с компьютером, и компьютер вполне может быть запрограммирован на подачу сигнала тревоги. Этот блокировщик — просто чудо. Технологи из Забоя очень расстроились бы, узнав, что эта вещь, увековечившая ее гениального создателя, вовсе не погибла три года назад, во время землетрясения в Лос-Анджелесе, хотя куб Кинга действительно тогда сплющило в лепешку, да и сам он едва ноги унес. Просто он уже почуял, что дослуживает в агентстве последние дни, и решил приберечь блокировщик для себя. Вместо якобы раздавленного прибора ему выдали новый. Человек, хорошо смыслящий в электронике, мигом бы вывел Кинга на чистую воду, но шефа его липовая история вполне убедила. Получив отставку, он сдал по описи все оборудование. Кроме ворованного блокировщика, разумеется. Да, он пошел на серьезное нарушение закона, но прибор того стоил — он ценился на вес золота.
Кинг запер за собой дверь и огляделся. За исключением перчаток и кроссовок он по-прежнему был одет в костюм Майка, но в случае чего ему будет очень непросто объяснить, как он забрел в надежно запертый куб. Кинг убрал в сумку отмычку и блокировщик и достал небольшой дротиковый пистолет. Потом включил внутреннее освещение. В вечернее время люди ожидают увидеть в доме соседа свет от лампы, а не прыгающий по стенам луч фонарика. Фонариком в пустом доме пользуются только дилетанты. Если придется применить оружие, то скорее всего смертельного исхода не будет — миоэлектронные заряды дротиков рассчитаны на то, чтобы парализовать, а не убить. Но иногда, если у человека слабое сердце, возникают проблемы. Впрочем, вряд ли ему придется стрелять — и не стоит об этом беспокоиться. Жених покойной сейчас далеко отсюда. К тому же дорожка, ведущая к дому, — достаточно длинная. Если он вдруг вернется, то Кинга предупредит об этом электронный часовой, и он успеет смыться. Но хозяин еще долго будет где-нибудь слоняться. Так обычно ведут себя те, кто потерял любимого человека, особенно если после этого им суждено жить в полном одиночестве. Ведь дома их ожидают мучительные воспоминания.
Кинг начал поиски.
Вначале он осмотрел все, что сразу бросалось в глаза. Он когда-то читал «Украденное письмо» и уяснил себе: наивно думать, что ценности непременно хранятся под замком, в каком-нибудь надежном тайнике. Порой люди оставляют драгоценности и пачки денег прямо на столе. Однажды он наткнулся на коробку из-под обуви, набитую платиновыми монетами. Она стояла под раковиной, возле помойного ведра. Правда, то, что он сейчас искал, стоило больше платины.
Гораздо больше.
Конечно, если покойная докторша была и умна, и подозрительна, ему придется здорово попотеть. Огромный объем информации можно сжать до размеров крохотного пятнышка и запрятать в тридцатитомную энциклопедию так, что найти ее станет практически невозможно. Вряд ли простая докторша имела доступ к такого рода электронным средствам и достаточно специальных знаний, но всякое бывает. И все-таки он надеялся, что докторша если и спрятала то, что ему нужно, то наспех, кое-как.
Он открыл холодильник и стал перебирать упаковки мороженых полуфабрикатов. А что ему еще оставалось делать? Докторша мертва. Аусвельтер сбежал — не самый умный поступок, но на его месте Кинг, наверное, поступил бы точно так же. Этот человек столько всего натворил, что, как только знающие люди до него доберутся, он тут же уйдет в небытие. Это даже хорошо: для объяснения всего происшедшего разработают соответствующую легенду, Кинг и его второе «я» останутся чистыми. Об этом можно не беспокоиться.
Свежемороженая капуста. Какая гадость. Как это можно есть?
Кинг продолжал искать.
Зия Реланж прибыла в порт почти за час, и у нее было достаточно времени, чтобы проверить персональное снаряжение и в последний раз поесть натуральных продуктов. На корабле кормили ужасно — в основном туристам с З-2 приходилось довольствоваться разными травами. Мясная пища стоила невероятно дорого, и употребление ее не поощрялось. Не то чтобы Зия экономила деньги — Несси перевела
