118
Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1976. Т. 2. С. 319–320.
119
Ф. Б<улгаков>. Венок на памятник Пушкину. СПб., 1880. С. 199.
120
Там же. С. 204.
121
Там же. С. 14.
122
Литературное наследство. М., 1973. Т. 86 С. 509.
123
Достоевский Ф. М. Письма. М.; Л., 1959. Т. 4. С. 412.
124
устно (франц.).
125
Достоевский Ф. М. Письма. Т. 4. С. 412.
126
Достоевская А. Г. Воспоминания. М., 1981. С. 360.
127
См. об этом и об отношении Достоевского к В. И. Засулич, на процессе которой он присутствовал: Достоевский Ф. М. Письма. Т. 4. С. 417; Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем. Сочинения. М.; Л., 1963. Т. XVII. С. 654–655; Градовский Г. К. Итоги. Киев, 1908. С. 8–9; Кони А. Ф. Собр. соч. М., 1967. Т. II. С. 90.
128
Кроме Каткова и Юрьева речь Достоевского предлагал напечатать также А. С. Суворин в «Новом времени».
129
Ср. об этом рассказ М. М. Ковалевского: «Катков позволил себе протянуть бокал в его (Тургенева. — Ред.) направлении, но при всем своем добродушии Иван Сергеевич уклонился от этой дерзкой попытки возобновить старые отношения». «Ведь есть вещи, которых нельзя забыть, — доказывал он в тот же вечер Достоевскому, — как же я могу протянуть руку человеку, которого я считаю ренегатом?..» (Тургенев в воспоминаниях современников. М.; Л., 1963. Т. II. С. 147).
130
Если верить воспоминаниям К. А. Тимирязева, возможно, что эту свою речь Достоевский закончил тем, что привел в качестве подтверждения своего мнения об огромности ума Пушкина сохраненный мемуаристами отзыв Николая I о нем как об умнейшем человеке в России, чем вызвал негодование М. М. Ковалевского и самого К. А. Тимирязева. «Сказано было это, очевидно, чтобы раздражить большинство присутствующих и насладиться их беспомощностью — невозможностью ответить на этот вызов», — замечает по этому поводу Тимирязев (Тимирязев К. А. Наука и демократия. М., 1920. С. 370).
131
По свидетельству П. И. Бартенева, борьба «западников» и «славянофилов» в дни подготовки пушкинского праздника достигла такой напряженности, что часть либерально-западнически настроенной московской дворянской интеллигенции на одном из заседаний подготовительной комиссии «едва было не постановила не допускать Достоевского к чтению чего-либо на пушкинском празднике» (Русский архив. 1891. Кн. 2. С. 97, примеч.).
