то время, когда вдруг все рушилось и распадалось, великан стоял неподвижно, и Европа еще более, чем когда-либо, обращает на него взор» (Моск. ведомости. 1877. 1 авг. № 191).
…заговорили вдруг у нас все о скорой возможности мира… — Толки о мире и условиях мирных соглашений особенно горячо стали обсуждаться в русской печати после статьи кн. Васильчикова «По поводу слухов о посредничестве», которая начиналась словами: «В настоящую минуту, когда уже носятся смутные слухи о каких-то предложениях мира и посредничества иностранных держав, не мешало бы русскому общественному мнению высказаться насчет тех условий мира, которые нам кажутся желательными или, по крайней мере, возможными…» (Сев. вестн. 1877. 31 окт. (12 ноября). № 183).
…под покровительством и надзором «европейского концерта держав»… — Достоевский употребляет обычную формулу тогдашней печати для обозначения соглашений «великих держав» — Англии, Австро-Венгрии, Германии, Франции, Италии и России. Ср., например, еще до объявления войны: «По мнению московской газеты, Россия должна была отвергнуть всякие обманчивые надежды на силу европейского соглашения, весь мираж европейского концерта…» (Голос. 1877. 10 (22) апр. № 98).
Разумеется, трудно предречь, в какой именно форме ~ все это невозможно решить заранее в точности, и я не берусь разрешать. — Все перечисленные Достоевским возможности исхода военного конфликта между славянами и Турцией, отраженные в разных дипломатических документах «великих держав», обсуждались и в русской, и в зарубежной печати до начала русско-турецкой войны и по ходу этой войны. Основным при выработке программы политических преобразований на Балканах был вопрос о том, что следовало принять за ее основу: принцип „автономии“ или „независимости“. Оба принципа обсуждались в русских правительственных сферах уже в 50-60-е годы XIX в. <…> А. М. Горчаков (русский канцлер и министр иностранных дел. — Ред.) 18 мая 1877 г. писал русскому послу в Лондоне П. А. Шувалову: «Вы знакомы с нашими конвенциями с Австро-Венгрией. Они имеют две альтернативы: или политическое status quo, улучшенное местными реформами <…> или радикальное решение, влекущее за собой территориальное переустройство Турции”. Первая альтернатива <…> предусматривала в качестве максимума введение административной автономии для Болгарии, Румелии, Боснии и Герцеговины при сохранении прежней автономии Сербии и фактической независимости Черногории, получавшей небольшое территориальное приращение. Подобные преобразования не вносили существенных изменений <…> и сохраняли господство Турции на Балканах <…> Вторая альтернатива <…> предполагала осуществление более широких реформ <…> В случае „полного крушения Оттоманской империи в Европе“ вследствие победы Сербии и Черногории <…> царское правительство предусматривало образование независимых Болгарии и Румелии „в их естественных границах“, австро-венгерское — автономных Боснии, Румелии и Албании. В Будапеште обе державы договорились о создании независимых Болгарии, Албании и „остальной Румелии“. Таким образом, уже с середины 1876 г. принцип „независимости“ начинает занимать большее место в системе русской политики, становится — по инициативе петербургского кабинета — специальным предметом международных переговоров…» Руководствуясь этим принципом «независимости», Россия и подготовила в конце 1877 г. проект мирного договора, который «с незначительными исправлениями 19 февраля (3 марта) 1878 г. в Сан-Стефано был подписан русскими < …> и турецкими уполномоченными» (Чернов С. Л. Основные этапы развития русской официальной программы решения Восточного вопроса в 1877–1878 гг. // Балканские исследования. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. и Балканы. М., 1978. Вып. 4. С. 26–27, 37–38).
…не будет у России ~ таких ~ клеветников… — Намек на стихотворение Пушкина «Клеветникам России» (1831).
…не будь во все эти сто лет освободительницы-России… — Имеется в виду целый ряд русско-турецких войн начиная со второй половины XVIII в. (1768–1774; 1787–1791; 1806–1812; 1828–1829; 1853–1856).
…Россия ~ мрачный северный колосс… — Ср. выше, примечание к с. 352. Слова о «колоссе» здесь ближайшим образом восходят к полемике Пушкина с «клеветниками России» в стихотворении «Бородинская годовщина»:
… Еще ли росс Больной, расслабленный колосс? Выражение «колосс на глиняных ногах», идущее из Библии (см. Книга пророка Даниила, гл. 2, ст. 31– 35), с конца XVIII в. в Западной Европе стало применяться по отношению к России. Есть свидетельства, что впервые так назвал ее Дидро (1713–1784). Позднее на Западе появились варианты («северный колосс», «русский колосс»), возникшие на той же основе: «колосс на глиняных ногах».
…даже не чистой славянской крови… — Намек на известную остроту: «Qrattez le Russe — et vous trouverez le tartare» («Поскоблите русского — и вы отыщете в нем татарина»), часто встречающуюся у Достоевского.