ноги. Господи, в страхе думала Келли, сколько же это будет длиться? Противники выглядели измотанными и едва держались на ногах, но ни один не думал сдаваться.
Наконец Калеб с торжествующей ухмылкой занес кулак, но тут по лестнице кубарем скатилась Энжела и принялась колотить его по спине.
– Прекрати! – пронзительно заорала она. – Оставь его! Ты что, не видишь, что он выбился из сил?
– Уйди отсюда, Энжи! – сквозь зубы процедил Калеб.
– Оставь его в покое. Ну, пожалуйста!
– Нет! Черт возьми, он оскорбил Келли!
Набрав полную грудь воздуха, Калеб вытер лицо рукавом рубашки.
– Он грозил мне ружьем. Черт, возможно, это он совершил поджог. Того и гляди, поднимет стрельбу на ранчо.
Калеб стряхнул с плеча руку Энжелы.
– Отстань!
Ричард Эштон потряс головой, чтобы прийти в себя.
– Что ты там мелешь, идиот краснокожий? – задыхаясь, пробормотал он. – Я не имею никакого отношения к этому пожару.
– Не ври, паршивый пес!
Ричард слизнул капающую из носа кровь.
– Я не лгу, – проговорил он с достоинством, на которое мог рассчитывать при данных обстоятельствах. – Ты городишь полную чушь. Зачем бы мне понадобилось поджигать ранчо?
– Из мести, – коротко бросил Калеб. Ричард покачал головой и почти простонал:
– Я этого не делал.
Какое-то время мужчины напряженно вглядывались друг в друга, потом Калеб глубоко вздохнул, с силой выпустил сквозь зубы воздух и внезапно разжал кулак. Ворот рубашки Эштона освободился. Калеб отступил на шаг.
– Ладно, я тебе верю.
Эштон рухнул на колени. Энжела, рыдая, опустилась рядом с ним и приложила к его окровавленному рту изящный носовой платочек.
Калеб бросил мрачный взгляд на толпу, которая не собиралась расходиться, и сказал:
– Пойдем, Энжи.
– Я не могу его оставить.
– Что?
– Я ему нужна.
Обхватив Ричарда за талию, Энжела помогла ему подняться на ноги, не переставая квохтать над ним, как несушка над цыпленком. Эштон, с разбитыми, опухшими губами и сломанным носом, представлял собой великолепный объект для насмешек.
– Так ты идешь с ним?! – все еще не веря, спросил Калеб.
Энжи кивнула и счастливо улыбнулась, когда Ричард обнял ее за плечи.
– Мы собираемся пожениться, – сообщил Ричард, морщась от боли, когда дотронулся до груди.
– О, Ричард! – воскликнула Энжела. – Это правда?
– Истинная правда. – Он взял у нее платок, пропитанный кровью, и прижал его к носу. – Пойдем-ка домой, Энжи.
Калеб беззвучно выругался, наблюдая, как они уходят.
– Она назвала его подлецом, трусом, сказала, что не желает больше его видеть…
– Энжи любит его, – улыбаясь, промолвила Келли. – Женщины, когда по-настоящему влюблены, всегда говорят странные вещи. Тебе следовало бы это знать.
Открыв ридикюль, Келли достала прелестный носовой платок из ирландского льна, подарок Фанни, и, насколько это было возможно, стерла кровь с разбитого лица Страйкера. Ей казалось, что муж выглядит так, словно его только что лягнул мул. Нос, левая щека и нижняя губа распухли и кровоточили, на правом глазу красовался сине-черный синяк. «Ох уж эти мужчины!» – печально подумала она.
– Что ж, пора домой, там я тебя хорошенько отмою. Покачав головой, Калеб пошел по улице вслед за женой.
– Ох уже эти женщины! – тихо бормотнул он себе под нос. – Ни за что на свете не смогу понять их!
Глава 35
Калеб сидел на стуле в кухне городского особняка и время от времени морщился от боли, когда Келли слишком сильно дотрагивалась до ссадин на лице ваткой с дезинфицирующим раствором. Наконец она попросила его опустить разбитые пальцы в тазик с холодной водой.
– Ты не говорил, что подозреваешь кого-то в совершении поджога.
– Просто не хотел тебя волновать.
