слышала его голоса по радиосвязи вот уже лет шесть, начиная с пятьдесят третьего года. Эви ни разу до этого не доводилось видеть его в лицо, и до сих пор она не знала его подлинного имени, а только пароль.
Черт возьми, а что он делает здесь сейчас? Вряд ли он из террористов, иначе бы она уже давно отправилась на тот свет.
Нет, на совпадение это как-то не похоже. Еще минут десять они молча бежали трусцой по Центральному парку. Эви понимала, что им просто надо было проверить нет ли за ними хвоста — полицейских или же черных касок. Никого. Единственными посетителями парка в эти зимние дни были бездомные, наводнявшие теплое пространство под куполом. Примерно четверть этих оборванцев составляли моро. Эви пыталась разглядеть среди них натасканных на ведение боя хищников, вроде тех наемников, что напали на нее, но никого не увидела. Большинство моро, мимо которых они пробегали, были кроликами и крысами из Латинской Америки.
Небо над запотевшим куполом постепенно светлело, и в парке начали появляться новые любители джоггинга.
— Каким ветром вас сюда занесло? — поинтересовалась Эви, когда поблизости от них не было любопытных ушей.
— А что произошло у тебя? — в свою очередь спросил Фрей, уклоняясь от ответа.
— На меня напали. Специальные силы афганских псов. Не менее десяти наемников. И один человек — координатор. Снайпер, но его мне не удалось рассмотреть. А еще тот тип, с доберманом.
— Батюшки, — Фрей покачал головой, бормоча себе под нос: — хорошенькое дельце, настоящий штурм. Прайс был прав.
И не успела Эви спросить его, что, собственно, он имеет в виду, как Фрей сам обратился к ней с вопросом:
— Ты уже доложила о случившемся?
В этом вопросе звучала начальственная требовательность, и Эви не стала донимать Фрея расспросами, в чем же именно оказался прав Дэвид Прайс.
— Нет, мне только удалось оттуда выбраться.
Эви не нравилась возникшая ситуация. Но возбуждение, исходившее в данную минуту от Фрея, было явно неподдельным — Эви безошибочно чувствовала это. Особенно, если учесть, что Фрей пытается сохранить профессиональное хладнокровие, дабы не выказать мимикой или голосом своих истинных чувств.
— Да, неприятная история. Мне искренне жаль, что ты угодила в нее. Я прикрою тебя, отведу в одно безопасное место в Квинсе.
Еще несколько минут они молча бежали мимо пустынного спортивного поля. Спустя некоторое время Фрей осведомился:
— А каков нынешний статус ударной команды?
— В живых остался один только снайпер.
— Черт! — покачал головой Фрей. — Так ты говоришь, ты его не разглядела?
Эви только отрицательно покачала в ответ головой.
«Гейб, а ты подонок», — вполголоса пробормотал Фрей.
Эви сомневалась, будто он понимал, что ей все слышно. Она едва удержалась, чтобы не спросить, а кто такой Гейб.
Вскоре они покинули парк и снова оказались на Пятой Авеню. Вот тогда Эви вторично задала свой вопрос:
— Так каким ветром вас сюда занесло именно в тот момент, когда я в этом нуждалась?
Фрей провел ладонью по седеющим волосам. Он и Эви как раз остановились у светофора, несмотря на то, что на улицах еще не было машин.
— Можешь назвать это неистребимым любопытством. — Фрей вынул из кармана небольшую пластиковую коробочку, и тогда Эви разглядела, что от нее тянется тонкий проводок к наушнику в левом ухе.
— Полицейский сканер, — пояснил Фрей. — Ты со своими афганами заварила такую кашу. Я как раз шел, чтобы взглянуть своими глазами.
«Любопытство… Так я тебе и поверила, — подумала про себя Эви. — Да ты явился во всеоружии. Интересно, что же он от меня скрывает?»
Фрей жил в кондоминиуме недалеко от южного конца Центрального парка, примерно в десяти кварталах отсюда.
Они поднялись к дверям квартиры на пятнадцатом этаже. Ситуация по-прежнему не желала проясняться. Фрей появился тютелька в тютельку, когда это было крайне необходимо, что наводило на подозрение.
Фрей нажал на кнопки кодового замка, пропуская Эви вперед.
— Мне надо поставить в известность начальство. Здесь у нас надежная линия.
Эви, кивнув, переступила порог. Квартира Фрея оказалась не столь просторной по сравнению с ее апартаментами, однако вполне могла оказаться столь же дорогой. Агентство обычно поощряло инициативных работников.
Первое впечатление от гостиной, обставленной модной лакированной мебелью черного цвета, и мерцающей поверхности голографического столика моментально нарушалась разбросанными по всей комнате грудами белых пластиковых коробок. Из одной из них высыпалось нижнее белье Фрея.
Лавируя между коробками, хозяин квартиры живо направился к плоскому компактному настенному видеофону.
— Прошу прощения за беспорядок.
Затем на секунду задумался и произнес:
— Телефон, включайся.
Висевший на стене прямоугольник, мигнув огоньком, ожил.
Эви услышала соблазнительный женский голос, исходивший от светлого мерцающего экрана:
— Твой телефон включен, полковник.
Голос несомненно принадлежал переговорному устройству, однако Эви была готова поклясться, что синтетический голос смакует несуществующими губками каждое слово.
— Загружай программу. Опознавательный знак. Надежная линия. Включай программу.
— Веду поиск. Нашла, котеночек.
Эви недоуменно выгнула брови, услышав, как Фрей произнес в ответ:
— Обожаю тебя, киска.
Заметив ее реакцию, Фрей пояснил:
— Правила безопасности таковы, что нужен пароль и ответ.
Затем Фрей пожал плечами, словно это не он сам запрограммировал машину.
Эви сделала вывод, что человека никогда не узнать до конца, если собственными глазами не увидишь его у него дома. Фрей посмотрел на текст меню на бумажной ленте, показавшейся из переговорного устройства, а затем покачал головой.
— Мне понадобится некоторое время, прежде чем я сумею выйти на связь с твоим новым начальником. После того как я договорюсь о встрече, времени у нас будет в обрез. Иди в спальню и подыщи себе более подходящую одежду.
— Например?
— Прикрой свой комбинезон. С виду он больше похож; на казенное обмундирование. И к тому же в нем все твои мышцы выпирают наружу. Сейчас, когда повсюду начнут передавать твои приметы, они еще сильнее будут бросаться в глаза. Немного найдется баб твоего сложения.
Пожалуй, он прав.
Эви прошла в спальню Фрея, и до ее слуха донеслось сказанное им вполголоса: «А жаль».
Что ж, это вроде как компенсация за реакцию Чака.
И все таки Эви по-прежнему было не по себе. Слишком много совпадений. Правда, Фрей вряд ли заодно с бандитами, иначе бы ее здесь уже не было. И если Фрей замаячил в кадре, на уме у него
