– Вы думаете, он останется без руки?
– Не знаю. Сейчас мы можем лишь ждать да молиться Богу. – Джаред чуть крепче сжал талию девушки. – А вы никогда не думали о медицине?
– То есть?
– Вы уже дважды мне ассистировали. У вас железная выдержка.
Фелисити улыбнулась комплименту:
– Только нервы слабые. При виде крови меня так тошнит, что мне, наверное, лучше не видеть всех этих жутких гнойников.
– Уж это точно, – сказал Джаред, ласково укачивая ее в своих объятиях. – И все-таки вы сумели перенести весь этот ужас без единого обморока.
– А разве у меня был выбор? Ведь стоило только чуть-чуть расслабиться, как вы начинали кричать на меня, понукать и поторапливать.
– В самом деле? – Джаред улыбнулся и опустил голову Фелисити, чтобы прикоснуться ртом к ее уху. – Мне уже говорили, что в определенных обстоятельствах я становлюсь немного раздражителен. Признайтесь, я действительно жестоко обращался с вами?
– Да, жестоко, – ответила Фелисити, нарочно сгущая краски. Может, он и был немного резок, но уж никак не жесток.
– И все же вы ничего мне не сказали вплоть до этого момента.
– Какая разница? Уж если я согласилась вынести от вас самое ужасное, капитан.
Джаред усмехнулся и сказал тихо, с намеком:
– А как насчет самого лучшего? На это вы тоже согласитесь?
Фелисити ничего не ответила. Она не знала точно, о чем он говорит, но понимала, что дальнейшие расспросы лишь еще больше усложнят и без того непростую ситуацию.
Джаред улыбнулся ее молчанию и сказал:
– А теперь я хочу, чтобы вы отправились спать, а не то у меня появится еще один пациент, точнее, пациентка.
Фелисити вздохнула и, не отдавая себе отчета, прильнула к его теплой сильной груди.
– Я обязательно посплю. Только посижу с ним немножко.
Джаред нахмурился, глянув на лежавшего перед ним человека. Кожа его загорела до черноты – очевидно, он часами находился на солнце.
– Так где же он был на самом деле?
Фелисити забеспокоилась, принялась поправлять одеяло на раненом и без особой нужды щупать его горячий лоб.
– Не понимаю, к чему вы клоните.
– А к тому, что если, не дай Бог, власти узнают, что он был в рядах смутьянов, то вы можете лишиться всего, что у вас есть. Поэтому вам следует поскорее придумать какую-нибудь правдоподобную историю.
– Что тут придумывать? Очевидно же, что его ранили. Вероятно, он подвергся нападению по пути домой.
– И прямо на дороге нашел какого-то хирурга, сделавшего эту бездарную операцию?
– Ну, возможно, это случилось на борту корабля…
Джаред вздохнул:
– Как вы думаете, вам не легче будет дышать, когда вы прекратите лгать?
– Нет, мне не будет легче, пока хоть один из вас остается на этих берегах! Кто же еще мог ранить его, если не кровожадные британцы?
Джаред только плечами пожал. Очевидно, она не заметила, что только что один из этих «людоедов» спас ее отцу жизнь. У капитана Уокера вообще не было политических убеждений. Он был хирургом и не видел ничего дурного в своей преданности королю. Он не собирался выдавать ни Фелисити, ни ее отца властям. Но разве от этого он не становился предателем? И все только ради того, чтобы уложить к себе в постель эту хитрую рыжеволосую девчонку! Джаред подозревал, что на такое предательство его могло толкнуть лишь нечто большее, чем примитивное влечение, но в настоящий момент был слишком измучен, чтобы копаться в причинах своих поступков.
– Вы правы, наверное, это был несчастный случай. Утром я зайду осмотреть вашего отца.
Дойдя до двери, Джаред оглянулся и нахмурился: Фелисити неверной походкой медленно направлялась к стулу. Прежде он не замечал, чтобы она хромала.
– Что это с вами?
– Ничего. Просто немного нога болит.
– Это еще почему?
– Не знаю. – Фелисити села и слегка пошевелила ступней, пытаясь понять, в чем дело. – Наверное, я… – Она неожиданно смолкла, увидев, что из ноги сочится кровь.
Джаред уже опустился перед ней на колено.
